Великий посланник

С грехом пополам уладив все формальности, двинулись дальше. А ближе к вечеру я понял, что о какой-либо скрытности не стоит и мечтать. Скрытность накрылась медным тазом.

Нас в очередной раз встречали. Видимо, те самые достойные люди, о которых упоминал дьяк. Ну очень много достойных людей…

Прямо на дороге толпилось множество персонажей, а все вокруг них было уставлено возками и кибитками. Там же гарцевала орда всадников в нарядных ярких кафтанах. Кабы не с сотню душ. С пиками в руках и… белоснежными крыльями, присобаченными к спинам. Или к седлам, я точно не рассмотрел. Наподобие тех, что были у польских улан или гусар, черт этих пшеков разберет.

«Ляхи? Какого хрена они здесь делают?» – про себя озадачился я и задал резонный вопрос дьяку:

– А это кто?

– Встречают, согласно твоему сану. С почетом, значица! – гордо ответил Курицын.

– А эти, с крыльями? Ляхи?

– Почему ляхи? – удивился дьяк. – Жильцы московские.

– Мля… – вырвалось у меня опять на русском языке.

– Что опять не так, княже? – забеспокоился думный дьяк. – Достойные люди. Никакого урона твоей чести не будет. Все родовитые бояре…

– Я тебя просил отписать в Москву, что великий посол не хочет, чтобы его визит предавали широкой огласке, – не обращая внимания на дьяка, поинтересовался я у Старицы. – Ты отписал?

– Отписал, – спокойно ответил приказчик, всем видом демонстрируя, что он тут ни при чем. – Все изложил, как ты и просил, княже. И не раз.

– Вы получали письмо? – повернул я голову к Курицыну.

– Дык… а чего таиться, как татям? – По лицу дьяка пошли красные пятна. – Нам скрывать нечего… Пусть все знают, кого принимаем… И нам и вам почет…

– Идиоты! – невольно вырвалось у меня.

– Великий посланник, князь божьей милостью Жан Шестой Арманьяк, выражает свое неудовольствие, – смягчил момент Фен.

Я про себя покрыл площадной бранью всех, вместе взятых, думных дьяков, после чего слегка успокоился.

– Как ты думаешь, зачем я просил не предавать огласке свой визит?

– Дабы… – Курицын запнулся.

– Ну да ладно, – смягчив тон, буркнул я. – Снявши голову, по волосам не плачут. Поехали…

Вот как это понимать? Решили раструбить на весь мир, насколько Иван крут, что к нему сам государь Наварры первым послов посылает? Скорее всего, так и есть. Интересно, а сам великий князь знает, как его подставили? Ну не идиоты?

На самом деле это не моя прихоть, у нежелания огласки есть серьезные причины. Во-первых – для того, чтобы скрыть новый маршрут из Европы на Русь. А во-вторых – чтобы наши предстоящие договоренности с великим князем Иваном стали полной неожиданностью для Ганзы и прочих литовцев с ливонцами. И для остальных недругов – тоже. Ганзейские уже далеко не те, что были раньше, но палки в колеса все еще могут вставить. Мля, а если возьмутся грабить и топить на северном пути наши торговые караваны? Или воздействуют на датчан и шведов для того же? Твою же мать!

Хотя… если подумать, ничего особо страшного пока не случилось. Устроить какую-нить полезную дезинформацию, дабы ввести в обман недругов, все еще не поздно. Так сказать, позор в победу обратить. Но об этом потом будем думать. А пока надо просто доехать до места.

При нашем приближении комитет по встрече перестроился в боевой порядок. Места в первых рядах заняли внушительные старцы с седыми окладистыми бородами до пупа, похожие на ходячие шкафы из-за нескольких напяленных на себя меховых шуб. Надо понимать, самые родовитые. Остальные стали за ними. «Крылатая» конница заняла место на флангах.

И началось…

Длинные представления с упоминанием своего рода едва ли не до самого седьмого колена, витиеватые приветственные речи, да все медленно, с толком и расстановкой. Ручкаться я ни с кем не стал, но пришлось все тактично выслушивать и делать вид, что впечатлен по самое не хочу. Без подарков тоже не обошлось, мать их ети. Опять пару возов надарили. Я приказал Уго всех дарильщиков переписать, чтобы потом отдариваться сообразно подношениям и чину. Пригодится – свое лобби среди боярства не помешает.

В общем, вся эта канитель закончилась далеко за полночь. Ночевать мы не стали и сразу отправились в Москву, куда и прибыли к обеду следующего дня.

Москва… Признаюсь, я немного не так ее представлял…

Вплотную к реке подступает лес, на льду Москвы-реки еще один городок: множество домиков и лабазов, судя по всему – рынки.

Кремль – белого камня, следов перестройки пока нет, хотя на некоторых участках видны возведенные леса. Башни круглые, с зубцами, деревянными стрельницами и шатрами. Укрепления мощные, хотя даже невооруженным взглядом заметны следы обветшания. Из-за стен виднеются маковки церквей и соборов, но вот каких, увы, не понял.

На въезде в Кремль нас поджидала еще одна делегация. Под звон колоколов и пушечный салют со стен повторилась церемония встречи. Сука, снова длинная и муторная…

Въезжали вроде как через Никольскую башню, точно не уверен, потому что ничего общего со своим современным аналогом она не имела.