Великолепная Софи

– Я не стану выдавать ее замуж насильно! – вспылил он. – Вероятно, вам будет небезынтересно узнать, что я очень привязан к Сесилии, и именно по этой причине, а не по какой-то собственной прихоти, я намерен не допустить ее союза с человеком вроде Фэнхоупа! Относительно вашего скороспелого предположения, что если свести их вместе, то Сесилия быстро от него устанет, позвольте вам заметить, что вы сильно ошибаетесь! Пока он ничуть ей не надоел, и она пользуется любой возможностью, чтобы остаться с ним наедине! Она настолько забыла о приличиях, что вовлекла в свой обман простодушную Адди! Только сегодня мисс Рекстон наткнулась на мою сестру на уединенной аллее Парка, когда она гуляла с Фэнхоупом одна, под каким-то предлогом избавившись от присутствия Адди! Тайное свидание! Прелестное поведение для мисс Ривенхолл из семьи Омберсли, нечего сказать!

– Мой дорогой Чарльз, – невозмутимо заявила Софи, – вы прекрасно знаете, что раздуваете из мухи слона.

– Ничего подобного! Или вы полагаете, что я выдумал эту историю о собственной сестре?

– Говоря по правде, я думаю, что, разозлившись, вы способны на что угодно, – с улыбкой заметила она. – Нет никакой тайны в том, что она гуляла с Фэнхоупом, но все остальное – плод вашего воспаленного воображения. Вот только не говорите мне, будто это мисс Рекстон уверила вас, что все было именно так, поскольку она не стала бы врать насчет Сесилии! Избавилась от Адди, надо же! Адди ни на мгновение не выпускала ее из виду! Боже милосердный, неужели вы настолько плохо знаете Сесилию, что обвиняете ее в таком скрытном и предосудительном поведении? И словечко-то подобрали крайне вульгарное, должна вам заметить! Прекратите выставлять себя на посмешище! Иначе в следующий раз вам вздумается бранить Сесилию за то, что она позволила респектабельному молодому человеку, которого она знает еще с тех пор, как они оба были детьми, немного пройтись рядом с ней под неусыпным присмотром ее гувернантки!

И вновь он вперил в нее тяжелый взгляд.

– Вы точно знаете, что именно так все и было? – гораздо спокойнее спросил он.

– Конечно же знаю, так как Сесилия сама рассказала мне о том, что случилось. Очевидно, мисс Рекстон сказала Адди нечто такое, что очень ее расстроило, но наверняка это было простое недоразумение! Быть может, мисс Рекстон сочла, что Адди должна была дать Огастесу от ворот поворот, хотя я не представляю, как она могла это сделать! Но мисс Аддербери – очень чувствительная натура, как вам известно, и ее так легко расстроить.

На его лице отразилась досада, и он произнес:

– Адди ни в чем не виновата; Сесилия уже вышла из-под ее опеки, и если бы она рассказала моей матери об этих встречах… Но она никогда не жаловалась и не ябедничала на нас!

Софи попросила:

– Дайте ей понять, что не сердитесь на нее, Чарльз, и не прогоняйте после стольких лет службы в вашем доме!

– Прогнать ее? – ошеломленно переспросил он. – Что за ерунду вы говорите?

– Именно это я ей и сказала! Вот только она вбила себе в голову, будто методы ее воспитания уже старомодны, и, похоже, думает, что должна была обучить их итальянскому языку и прочим светским тонкостям.

В комнате повисла неловкая тишина. Мистер Ривенхолл присел по другую сторону камина и принялся машинально почесывать Тину за ушами. Озабоченно хмурясь, он, наконец, высказался предельно лаконично:

– Я не имею никакого касательства к обучению своих сестер. Этим занимается моя мать, и я не представляю, почему это должно волновать кого-либо еще.

Софи не сочла необходимым развивать эту тему и лишь согласилась с ним. Прищурившись, Чарльз метнул на нее настороженный взгляд, но ее лицо оставалось непроницаемым. Тогда он сказал:

– Все это не имеет никакого отношения к тому, что я вам говорил. Мы жили тихо и спокойно, пока вы, кузина, не перевернули весь дом вверх тормашками! Я был бы очень вам признателен, если бы в будущем…

– Что еще я натворила? – с деланным отчаянием воскликнула она.

Оказалось, что он не в состоянии облечь в слова то, что, по его мнению, она натворила, и вынужден был обратиться к ее единственному осязаемому прегрешению.

– Во-первых, вы привезли сюда обезьяну! – сказал он. – Вне всякого сомнения, руководствуясь самыми благими намерениями! Но это животное никак не подходит для детей, которые теперь сочтут себя обиженными, если забрать ее у них, как это следовало бы сделать!

В ее глазах заплясали лукавые огоньки.

– Чарльз, признайтесь, вам просто нравится обвинять меня во всех смертных грехах! То вы кормите Жако дольками яблока, учите его всяким фокусам, напоминаете детям, чтобы на ночь они укрывали его одеялом, то вдруг заявляете, что от него следует избавиться!

Он прикусил губу, но спрятать невольную улыбку ему все-таки не удалось.

– Кто вам это сказал?