Великолепная Софи

– Теодор. А еще он добавил, что вы посадили Жако себе на плечо и пошли открывать дверь мисс Рекстон, чтобы показать его ей, когда она явилась с визитом. Должна признаться, это было глупо с вашей стороны, поскольку она терпеть не может домашних любимцев, как она сама говорила. Я уверена, что у нее есть на это полное право, и навязывать ей Жако не стоило. Я, например, не подпускаю к ней Тину.

– Вы ошибаетесь! – быстро сказал он. – Она не любит обезьян, а собак терпеть не может леди Бринклоу!

– По-моему, она вполне разделяет ее чувства, – сказала Софи, поднимаясь со стула и расправляя юбки. – Дочери очень похожи на своих матерей. Не лицом, а манерами и характером. Да вы и сами наверняка это заметили!

Похоже, подобное открытие ошеломило его.

– Нет, не заметил. Не думаю, что вы правы!

– Да вы только взгляните на Сеси! Она станет такой же, как дорогая тетя Лиззи, когда повзрослеет.

Софи заметила, что он признал справедливость ее слов, и решила, что за один день дала ему достаточно пищи для размышлений. Она подошла к двери, бросив на ходу:

– Я должна переодеться.

Он резко вскочил на ноги.

– Нет, постойте!

Она оглянулась.

– Да?

Кажется, он забыл, что хотел сказать ей.

– Нет, ничего! Не имеет значения! Но только когда вы соберетесь покупать лошадей в следующий раз, извольте сообщить мне о своих намерениях! В таком деле ни в коем случае нельзя полагаться на чужих людей!

– Но вы же сами заявили, что не желаете иметь с этим ничего общего! – возразила Софи.

– Да! – гневно вскричал он. – Ничто не доставляет вам такого удовольствия, как возможность свалить всю вину на меня!

Она рассмеялась и вышла, не сказав ни слова. На верхней площадке лестницы на нее набросилась взволнованная Сесилия, которой не терпелось узнать, какая участь ее ожидает.

– Если он и заговорит с тобой, то только для того, чтобы предостеречь насчет Альфреда Рекстона! – посмеиваясь, сказала Софи. – Я рассказала Чарльзу, как ведет себя этот поганец, и предупредила, чтобы он был готов защищать тебя!

– Не может быть!

– Очень даже может! Я сегодня добилась всего, чего хотела, пусть и не самыми благочестивыми методами! Да, и передай Адди, что Чарльз ни в чем ее не винит! Он не скажет тете ни слова о том, что произошло, и вряд ли заговорит об этом с тобой. Единственный человек, которому он может сказать несколько слов, – это его драгоценная Евгения. Надеюсь, она выведет его из себя.

Глава 7

Сесилия при всем желании не могла поверить в то, что брат не устроит ей очередной выговор, и, неожиданно столкнувшись с ним нос к носу на повороте лестницы, испуганно ахнула и попыталась унять непокорную дрожь в коленках.

– Привет! – поздоровался он, окидывая оценивающим взглядом ее чудесное атласное бальное платье с накидкой из газа. – Выглядишь очень мило. Куда ты собралась?

– После ужина к нам обещала заехать леди Сефтон, чтобы отвезти меня и Софи в «Олмакс», – ответила она. – Мама чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы присоединиться к нам.

– Тамошние дамы умрут от зависти! – сказал он. – Ты выглядишь просто великолепно!

– Почему бы тебе не составить нам компанию? – расхрабрившись, предложила она.

– Если я пойду с вами, то ты не сможешь весь вечер провести в обществе одного Фэнхоупа, – сухо отозвался он.

Сесилия воинственно вскинула подбородок.

– Я ни при каких обстоятельствах не проведу весь вечер в обществе одного джентльмена, кем бы он ни был!

– Я тоже так думаю, – согласился он. – Особенно в моем присутствии, Силли. Кроме того, меня ждут на другом собрании.

Услышав, что он назвал ее полузабытым детским прозвищем, она осмелела настолько, что лукаво спросила:

– В клубе «Даффи»?

Он улыбнулся:

– Нет, в «Салоне Крибба»!

– Ты невыносим! Полагаю, вы будете обсуждать достоинства «Любимцев Блумсбери[45]», или «Черного Бриллианта», или… или…

– «Диковинки Мейфэр[46]

», – поправил он ее. – Ничего особенно интересного: так, поболтаю с друзьями о том о сем. А вот что вам известно о «Любимцах Блумсбери», мисс?

Проходя мимо брата вниз по лестнице, она бросила на него озорной взгляд.

– Только то, что я узнала от своих братьев, Чарльз!

Он рассмеялся и отступил в сторону, давая ей пройти, но прежде чем она достигла нижней ступеньки, перегнулся через перила и властно окликнул ее:

– Сесилия!

Девушка подняла голову, вопросительно глядя на него.

– Этот малый, Рекстон, очень тебе досаждает?

Она едва сдержалась, чтобы не расхохотаться, но ответила со всей серьезностью:

– Ах, вот ты о чем! Думаю, что смогу осадить его, если потребуется!

– Тебя не должны беспокоить никакие посторонние соображения. Безусловно, если бы Евгения узнала о его постыдном поведении, то первой заклеймила бы его!

– Разумеется, – согласилась Сесилия.