Великороссия: жизненный путь

Итак, заговор русских дворян против неугодного им Императора удался. При явном попустительстве родных сыновей Павел I был убит. Старший из них, Александр, стал Государем Российским. В первые часы и дни ещё никто не подозревал, как в дальнейшем всё это скажется на судьбах страны и на личной судьбе и сознании самого Александра I. Все заговорщики кончили плохо. Одних устранил Александр I, других наказал Сам Господь. Быстро был удалён от всех дел и отправлен в имение в ссылку главный виновник цареубийства Пален. Там он долго сходил с ума, сделавшись полностью невменяемым. Также сошли с ума Николай Зубов и Беннигсен (Зубов стал пожирать собственные испражнения). Ложно объявив Павла I душевно больным, они стали сами душевно больными в действительности! Бог поругаем не бывает. «Мне отмщение, и Аз воздам», — говорил Он. Радость дворянства Российского была не особенно долгой. Всё-таки и Александр I и затем — Николай I были сыновьями своего отца! И они и последующие Императоры уже не дали дворянству управлять собою. Как только русское дворянство поняло это, то есть, что больше оно

не властно над Самодержцами (а поняло быстро), оно стало стремиться к уничтожению самодержавия в России вообще, в чём и преуспело, наконец, в феврале 1917 г., правда — себе же на гибель!... Таков основной зигзаг политической российской истории, начиная с Екатерины І-й и кончая Николаем II-м.

Царствование Императора Павла Петровича предопределило последующие в самом главном.

Как мы видели, этот Царь «повернулся лицом» к Православной Российской Церкви, утвердил устои Самодержавия и постарался сделать его подлинно народным. Лично ему всё это стоило жизни. Но этим были заложены дальнейшие основы государственной жизни России XIX и начала XX века: «Православие, Самодержавие, Народность!» Или, в воинском выражении — «За Веру, Царя и Отечество!».

Незадолго до мученической кончины Государь Павел I написал письмо, которое завещал вскрыть ровно через сто лет после своей смерти. Конверт хранился в Императорской Семье и никто из Царей не коснулся его. 24 марта 1901 г. это письмо было прочитано Государем Николаем II и оно произвело на него очень тяжкое впечатление. Содержание письма неизвестно. Но можно думать, что в нём было определённое предсказание о судьбе России и Династии. Посетивший тогда Россию принц Уэлльский Альберт Эдуард, «великий магистр» английских масонов, позднее король Англии, как-то за столом сказал Государыне Александре Фёдоровне, что он находит профиль её Супруга очень похожим на профиль Павла I. Сравнение это никому не понравилось. Да и странным оно было, так как на самом деле лишь при очень большой фантазии можно было найти какое-то сходство. Но почему-то счёл нужным обнаружить его видный представитель того самого английского масонства, которое приложило руку к мученической гибели и Павла I и Николая II...

В истории Государя-мученика Павла Петровича мы замечаем нечто новое. На образование и действия решающей массы дворянской «общественности» России не просто как-то влияет, а оказывает очень заметное и сильное давление

зарубежное масонство. Такое влияние и давление, то ослабевая, или становясь незаметным, то усиливаясь до откровенности, будет отныне присутствовать вместе с влиянием еврейским постоянно во всех важнейших российских делах. И сколько бы ни выступали против таких выводов современные иудеи и масоны, а также их подголоски из «образованной общественности», пытаясь представить психопатами всех, кто говорит о «жидо-масонском заговоре» против России — исторический материал постоянно показывает (вопиет!), что такой заговор возник в конце XVIII в., осуществлялся и осуществляется поныне, так что без учёта его действий вообще невозможно ничего понять в нашей истории последних 200 лет.

Глава 21

СВЯТАЯ РУСЬ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII в.

Эта глава — одна из наиважнейших в нашей книге. Ибо здесь мы постараемся исследовать то, что «проскочило» мимо внимания почти всех исследователей русской истории.

Нечто главное и определяющее в жизни народа, как и каждого отдельного человека, чаще всего спрятано в глубине и являет себя лишь в неких особенных, чрезвычайных обстоятельствах и оттого может восприниматься как случайное. «Вытащить» его на поверхность, рассмотреть и определить как главное, далеко не всегда удаётся.