Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы

Передачи «Этерфакса» были полны отчетами о действиях Захватчика. Сначала тот несколько недель после дня «Д» летал, постоянно меняя курс, очевидно, чтобы оценить размеры нанесенного ему ущерба. Затем он лег на круговую орбиту, параллельную плоскости солнечной эклиптики и, предположительно, занялся ремонтом и одновременно разведкой. Как и прежде, он был символом ужаса. Если он планирует следующий удар, то куда? В противном случае он бы просто улетел. А затем бы вернулся? Один или с целым флотом?

Жизнь Белтера была полна волнений, но он все же нашел время подумать о нескольких вещах. Например, о юпитерианах. Они приняли интенсивное участие в создании камуфляжных устройств и даже предложили кое-какие модификации. Юпитерианское улучшение двигателя заключалось в использовании им бора, элемента, который не встречается в природе в чистом виде. Это дало устройству соляриан значительно больший радиус действия. И все же… Что-то крылось за такой готовностью к сотрудничеству юпитериан, что совсем не гармонировало с их обычным поведением. Оскорбление, которое Лиисс получил от марсианина, было само по себе незначительным, но то, что Лиисс установил для своей планеты политику невмешательства, сделало его важной персоной. И внезапное реверсирование этой политики не могло не наводить на размышления. Белтер сотню раз отмахивался от этого вопроса, ворча: «Забавный народ эти юпитериане», и столько же раз возвращался к нему.

Был и другой повод для беспокойства. Белтеру дал его марсианский делегат, который однажды отозвал Белтера в сторонку.

– Кстати, о Херефорде, – сказал марсианин, почесывая свою загорелую шею, – что-то он слишком притих. Я понимаю, что он запутался во время голосования по вопросу применения «Смерти», но что-то у него явно на уме. И это что-то может мне не понравиться.

– Да?

– Ну, когда наступит решающий день, и мы отправим к Захватчику эскадрилью новых кораблей, не создаст ли он нам проблемы?

– А почему он должен создать проблемы?

– Ну, вы же знаете этих пацифистов. Если мы оснастим корабли этими новыми разрушителями и уничтожим Захватчика, им это придется не по вкусу. Вы же знаете, что они не хотят, чтобы в Системе появилась защита от «Смерти».

– Гм-м-м… А что думают об этом на Марсе?

– Ну, вот я

считаю, – усмехнулся марсианин, – что Херефорд может попасть в небольшую аварию. Достаточно просто угомонить его… хотя бы на некоторое время…

– Я тоже так думал, – Белтер позволил себе сделать паузу, затем продолжил: – Забудем об этом. Я не допускаю и мысли, что вы сказали это всерьез. Есть что-то еще, о чем вы думаете?

– Ну, я думаю, что лучшей идеей было бы отправить корабли со снарядами-невидимками к Захватчику, не консультируясь с Советом. Если Херефорд просто поджидает удобного психологического момента, чтобы начать бесконечную болтовню, то хорошо было бы все закончить до того, как он узнает об этом. Если мы, конечно, сумеем это провернуть.

– Извини, друг, – покачал головой Белтер, – но этого мы не можем сделать. Можно, конечно, объявить военное положение в целях всеобщей безопасности и принять все необходимые меры, не сообщая о них, но этим мы создадим прецедент в законодательстве, по которому потом любой может действовать без ведома Совета. Простите, но нет. Хотя спасибо вам за подсказку.

И был еще вопрос, который, как и вопрос о юпитерианах, Белтер отбрасывал и забывал по пять-шесть раз на дню. Он знал, какой твердый характер скрывается за полной достоинства внешностью Херефорда, и, несмотря ни на что, уважал его за это.

А потом появилось решение всех проблем разом.

Белтер рассмеялся, когда оно впервые пришло ему в голову, улыбнулся, когда эти мысли возникли снова, и нахмурился, когда понял, что это за решение. Решение давным-давно воплотилось бы в реальность, если бы он не сунул в дальний ящик стола сообщение, полученное от Аддисона. Аддисон был технологом, работающим над местным камуфляжным проектом. Проект был строго секретным. В сообщении Аддисон приглашал Белтера осмотреть двухместный корабль, который как раз заканчивали тестировать.

Белтер вызвал к себе Херефорда и, когда они остались наедине, спросил без всяких предварительных любезностей:

– Вас интересует предотвращение войны?

– Это, конечно, риторический вопрос?

– Нет. И второй вопрос: у вас на последующие несколько недель запланировано что-то особо важное?

– Да что у меня может быть важного? – печально спросил Херефорд.

После его исторической речи о том, что в законе о «Смерти» нужно сделать исключение, у него осталось весьма мало дел.

– Тогда освободите это время. Нет, я не шучу. Это очень срочно. Сколько времени вам нужно, чтобы подготовиться к небольшому полету?

Херефорд пристально поглядел на него.

– Примерно минут тридцать. У меня создалось впечатление, что вы очень торопитесь.

– Да вы прямо экстрасенс! Тогда встретимся здесь через тридцать минут.