Венец безбрачия

Очередь двигалась медленно, зависнув, казалось бы, безнадежно, на привередливой и любопытной тетке с полосатой сумкой, которая поставила себе целью перепробовать весь ассортимент печенья. Привязанный к поручню волк уже нервничал, пытаясь освободиться. Надо что-то думать… Если бы в нашем городе был зоопарк, было бы намного проще. Погодите-ка! Измена! Он не простит даже попытки измены… Мои глаза уткнулись в вялые и вяленые сосиски на витрине. Если оборотень поймет, что я ничем не лучше его предыдущей, он от меня откажется. Демон! Вот только тут проблема. Я не знаю, как его вызвать или позвать. Номерок телефона он мне не оставлял…

— Нужно вызвать демона, — прошептала я, а очередь покосилась на меня, усомнившись в моем психическом здоровье. Я прищурилась на ценник колбасы и решила не щадить окружающих своими планами.

— Да, — я сладко улыбнулась, переводя взгляд на бутылки шампанского. Мой взгляд упал на леденцы и прочую дребедень. Кое-какая часть «дребедени» заставила меня покраснеть. То, что оборотень не простит измены, это я знала. Я тоже не прощу себе измены. С оборотнем.

«Сегодня мы поговорим об измене! Звоните, пишите, рассказывайте нам свои истории! Со мной мой соведущий Алексей Пятницкий. Алексей, ты когда-нибудь изменял?» — раздавался голос из приемника.

Волк на улице уже завыл от безысходности, а медленная, как стадо улиток, очередь слегка поредела. Продавщица сонной мухой ползала по витринам и пикала весами.

«… С вами были Алексей Пятницкий и Алена Пятницкая! До новых встреч!»

Мы возвращались домой с покупками. Волк дергался, путался в поводке, заставляя меня тащить не просто пакет, но еще и животное. Не знаю, кто кого должен тащить — волк меня или я волка, но пока что складывалось впечатление, что у волка появился ездовой человек с багажным отделением в виде второй руки и пакета. Внезапно неподалеку раздался взрыв петарды и детский смех. «Бежим, Русик! Давай!» — послышался топот ног, а за углом скрылись мальцы, у которых инстинкт самосохранения слегка запаздывал в развитии. Взрыв поверг волка в состояние «Караул! Хулиганы шкуры лишают!».

Может, наши люди в булочную на волках не ездят, но из булочной-то можно? Не вижу в этом ничего плохого, ибо домчались мы до подъезда с таким ветерком, что оставили бы позади запыхавшихся страуса, гепарда и электрический разряд. Залетев в подъезд с диким воем, альфа стаи чуть не выбил мне входную дверь, скребя ее лапами так, словно пытался вырыть нору. Лес, в котором живет эта храбрая стая, априори безопасен.

Пока оборотень в человеческом обличье кушал свой корм, зачерпывая рукой гранулы и зыркая на меня так, словно я о чем-то догадалась, я невозмутимо красила ногти, приводя себя в порядок, словно действительно собираюсь на свидание.

— Ты куда это наряжаешься? — подозрительно спросил оборотень, закончив с трапезой.

— Слушай, — миролюбиво заметила я, стирая неудачный штрих макияжа и вспоминая павшую в боях со злыми духами косметику. В носу свербело, но я пока держалась на таблетках. — А если девушка, например, любит другого? Нет, я не о себе. Ни в коем случае. А тут ты попался такой «впечатлительный». Ты говоришь, что она — истинная пара, а она, ну например, не хочет быть твоей истинной парой? Как ей быть?

— Что значит, не хочет? — натурально опешил оборотень. — Хочет! Она хочет быть моей истинной парой! Оборотень не терпит отказа! Раз я сказал, что она моя истинная пара, значит, истинная пара! И мне плевать, кого она там любила до меня! Теперь она — моя! И я не отступлюсь!

Тут он погрустнел. Даже как-то осунулся и съежился.

— Зайчонок расчесывала волосы, а я любовался… Помню, как Зайчонок убегала от меня, когда мы играли в прятки… Я знаю, где она спряталась, а сам делаю вид, что ищу ее, не слыша, как она в кустах хихикает… — тоскливо заметил оборотень, совсем размякнув, но тут же его взгляд ожесточился. — Ты куда встала? Понятно! Хорошо, разрешаю. Только под моим присмотром! Знаю я вас, женщин! Стоит только отвернуться, как уже снюхались с каким-нибудь некромантом!

Он действительно думает, что у меня в мусорном ведре сидят все маньяки, извращенцы с цветами и букетами? Не знаю, что творится в его голове, но мне обидно, что приходится выгребать за какого-то Зайчонка!

Время шло, демон не появлялся, поэтому все мои ухищрения были напрасны, зато я теперь могу в два часа ночи, разбуженная сиреной и криками, с точностью до мельчайших деталей пересказать биографию Зайчонка и историю Великой Любви.

— Я тоже имею право быть счастливым! — в пылу заметил мой обонятельный друг, конвоируя меня по квартире, как особо опасную преступницу. Какая прелесть! Я — оружие мести! Гранатомет «Ревность», пистолет «Самомнение», автомат «Надежда». Несите патроны! Наш оборотень вооружен до зубов и очень опасен.

— Хорошо, а если Зайчонок одумается? — сладенько поинтересовалась я, глядя, как на улице темнеет. — Вдруг она прискачет с криками: «Люблю, ошиблась, была не права!» — меня пнут с дороги, мол, иди отсюда, девочка, не мешай великой любви?