Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

Пройдите всю калле дрио альи Инкурабили и сверните налево на рамо дрио дельи Инкурабили. Она быстро выведет вас на рио тера Сан-Вио (rio terà San Vio), где, как вы сами убедитесь, брусчатка иная, чем на соседних улицах – очевидный след засыпанного канала. Некогда в этом районе стояла древняя церковь Санти-Вито-э-Модесто (chiesa dei Santi Vito e Modesto), украшенная в 1310 году мраморными плитами из разрушенного палаццо Байамонте Тьеполо, поднявшего свой злосчастный мятеж в том самом году – как раз в именины св. Вита. Церковь снесли в 1813 году, но на некоторые оставшиеся от нее (и, следовательно, от дома Байамонте) куски мрамора до сих пор можно взглянуть в соседней часовне, на кампо Сан-Вио (campo San Vio). Свернув с рио тера Сан-Вио налево на калле дель Сабион и пройдя расширение корте дель Сабион (

calle e corte del Sabion), выйдите на фондаменту Оспедалето (fondamenta Ospedaleto). Ступайте по ней направо и, дойдя до конца, поверните налево. Перед вам откроется кампьелло Барбаро (campiello Barbaro). Здесь стоит ненадолго задержаться, чтобы посмотреть спокойно на полускрытое деревьями палаццо прямо перед вами. Это не что иное, как печально знаменитое палаццо Ка Дарио (Ca’ Dario

) – задний его фасад, в то время как передний, парадный, выходит на Каналь Гранде. Семья Дарио происходит из Далмации. Самый известный ее представитель – Джованни, который, будучи в 1479 году секретарем посольства Республики в Константинополе, ратифицировал мирный договор с турками. Он-то в 1489 году и построил – или, во всяком случае, сильно перестроил – дворец. Но более всего Ка Дарио памятен длинной чередой несчастий и смертей, столетиями преследовавших его владельцев. Снискав мрачную славу, суть которой отражена в названии легенды —

Дворец-убийца

Джованни Дарио было незаконная дочь, Мариетта. Он выдал ее за Винченцо, молодого человека из семьи Барбаро, который получил таким образом это палаццо. Через какое-то время Винченцо был с позором удален из Большого совета, Мариетта умерла от разрыва сердца. Его потомок, Джакомо Барбаро, живший здесь в XVIII веке, был убит, служа губернатором в Кандии. Примерно через двести лет дворец купил американский бизнесмен, Арбит Абдолл, торговец бриллиантами, но злая доля настигла и его: он разорился и умер в нищете. Интересно, что гостей палаццо проклятье никак не затрагивало – оно касалось только хозяев. Но и здесь нашлось печальное исключение – друг английского ученого-историка Роудона Брауна, живший с ним в этом дворце в 1838–1842 годах и совершивший здесь самоубийство.

Прошло несколько десятилетий – и вот вам аналогичный случай, уже в наше время. Американскому девелоперу пришлось бежать из Италии из-за скандальной гомосексуальной истории. А его любовник через короткое время застрелился в Мексике. А графа Филиппо Джордано делле Ланце, владевшего палаццо на рубеже 1960—1970-х, его любовник Рауль Блазич убил, ударив – прямо в этом палаццо – по голове статуэткой. После чего бежал в Лондон и там исчез.

В 1981 году погиб Кристофер «Кит» Ламберт, менеджер британской рок-группы The Who. Став владельцем венецианского дворца, он стал именовать себя «барон Ламберти», но не избежал проклятья. Ничего не смог ему противопоставить и следующий владелец – венецианский делец Фабрицио Феррари. Все его капиталы улетучились, а его собственная сестра Николетта (проживавшая в этом же палаццо) была найдена мертвой – в парке, обнаженной, в нескольких метрах от собственной машины на «твердой земле».

После него Ка Дарио приобрел Рауль Гардини, не последний человек в химической промышленности Италии, – но и он оказался замешан в коррупционных скандалах и покончил с собой выстрелом из пистолета в голову – причем многие сомневаются, что выстрел этот был произведен им самим. А великий тенор Марио дель Монако, возвращаясь с переговоров о приобретении палаццо, попал в тяжелую автомобильную аварию. И предпочел не завершать сделку.

На фасаде Ка Дарио написано: Urbis Genio Ioannes Darius, что следует понимать как «Джованни Дарио – гению города». Но человек, заказавший такую надпись, мог попасть в щекотливое положение перед Яснейшей, потому что ее можно понять и наоборот: «Город – гению Джованни Дарио». Но двусмысленность возникает еще и потому, что из этой фразы складывается анаграмма: Sub ruina insidiosa genero, что можно понять в смысле «приношу злоключения тому, кто обитает под этой крышей»[117]. Сказки? Предрассудки? Конечно, можно сказать, что все венецианские палаццо за много столетий перевидали в своих стенах много горя и насильственных смертей. Но ни за одним из них не тянется столь мрачная слава.