Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

Печатники в Венеции появились уже через несколько лет после изобретения Гутенбергом «подвижных литер» (впервые пущенных в ход в Майнце около 1440 года). Один из первых венецианских печатников – Джованни Да Спира, получивший привилегию на печать в 1468 году. Этим годом датирована первая известная нам книга, отпечатанная в Венеции, – «Письма Цицерона». До него в городе работал священник Клементе да Падова (Клемент из Падуи). Но издатель-печатник, которым город может гордиться прежде всего, – Альдо Мануцио, или Альд Мануций, – тот самый, которому посвящена памятная табличка. Именно он внедрил в 1501 году (заказав его болонцу Франческо Гриффо) шрифт, которым мы все нынче пользуемся. Это курсив – изящно наклоненная версия римского шрифта (roman), который на компьютерах всего мира обозначается сейчас не иначе как italic[91]! Но новаторство типографа этим не ограничилось. Именно ему мы обязаны изобретением «карманных книг», формата в ⅛ долю листа. Первым «покетбуком» оказалась «Книга песен» Петрарки, выпущенная на рубеже XV–XVI веков[92].

Многозначительный факт, свидетельствующий об открытости Венеции не только в торговых делах: в 1530 году здесь впервые был напечатан при помощи подвижных литер Коран. И не только: до сих пор во всем мире Талмуд издается с той же пагинацией, что была в первом издании Даниэля Бомберга, напечатанном в Венеции[93] в 1520 году. Самостоятельно печатать книги евреям не дозволялось, но их привлекали в качестве «консультантов» в христианские типографии, пока наконец в 1533 году между ними не вспыхнула распря, за которой последовали взаимные обвинения в «кощунстве». После чего Совет Десяти повелел сжечь все еврейские книги на пьяцце Сан-Марко.

* * *

Продолжайте идти по рио тера Секондо, пока справа не откроется кампо Сант-Агостин (campo Sant’Agostin, «кампо Святого Августина»[94]). Здесь стоял некогда дом Байамонте Тьеполо – нобиля, попытавшегося в 1310 году перевернуть систему управления, подняв заговор, вошедший в историю Венеции. На углу между кампо и калле обратите внимание на мраморную плиту с надписью:

LOC. COL.

BAI. THE.

MCCCX

Эта краткая надпись напоминает о стоящей здесь в течение многих веков позорной колонне. Воздвигнутой, в свою очередь, на том самом месте, где стоял дом Тьеполо, – как напоминание всем, какая участь ждет врагов Республики. Через некоторое время после разрушения Ка Тьеполо кто-то из верных друзей Байамонте попытался разбить колонну – но был схвачен и ослеплен.

Пройдите теперь коротенькую калле де ла Кьеза (calle de la Chiesa, «Церковную улицу»), возьмите направо и пересеките небольшое кампьелло Сант-Агостин, затем перейдите понте Сант-Агостин и следующие за ним калле и кампьелло дель Поццо Лунго (calle e campiello del Pozzo Lungo

, «Длинного колодца»), пока не ступите на калле де ла Вида (calle de la Vida). С нее поверните направо на калле Колальто (calle Colalto) и сразу налево, на калле Зане (calle Zane). Впереди покажется прекрасный фасад. Мы подойдем к нему чуть позже, а пока сверните направо, на калле дель Оджо (calle de l’Ogio, «улица Масла»), известную также как калле Кафетьер (calle Cafetier

, «улица Кафе»).

Венеция и ее кафе

Кафе, некогда называемые «водяными лавками», веками оставались для венецианцев местами встреч, литературных дискуссий (например, здесь продавалась «Газзетта» Гаспаро Гоцци), а также – оппозиционных собраний, как в 1848 году. Первым итальянцем, вообще обратившим внимание на кофе как продукт и на кафе как общественный институт, также оказался венецианец, Джанфранческо Морозини, поверенный в делах в Константинополе, который в своем донесении в 1585 году отмечал обыкновение турков «прилюдно пить, как в лавках, так и прямо на улице, и не только людям подлого звания, но и самым благородным, черную воду, столь крутого кипятка, сколько можно вытерпеть, что варится на зерне, именуемом кахвэ, которое, сказывают, такую доброту имеет, что побуждает человека проснуться».

С начала XVII века кофе продается как лекарственное средство, а уже в 1683 году на пьяцце Сан-Марко, под сводами Прокураций открылась кофейная лавка «У Араба» (dell’Arabo) – потому что держал ее и впрямь некий араб. Вскоре на одной только пьяцце Сан-Марко насчитывалось не менее тридцати кофеен, среди них и та, что открылась под названием «Ликующая Венеция» (Venezia Trionfante) и существует до сих пор, хотя сменила название и известна нам сейчас как «Флориан», по имени своего первого владельца, Флориано Франческони.

Любители кофе уверяют, что своим распространением и популярностью в начале XVII века этот напиток обязан Клименту VIII. Приближенные добивались от него заявления, осуждающего кофе как «дьявольский напиток» ввиду его распространенности среди мусульман, – но он вместо этого заявил: «Этот дьявольский напиток столь хорош… давайте-ка обманем дьявола и покрестим его!»