Верность.

— Лен, давай так — решилась я, — я не хочу нагнетать обстановку в твоём доме и тем более выносить сор за пределы этой комнаты. Я понимаю, что ты ждала не меня, а Камилу Трайбер, и поверь, мне есть, что сказать по этому поводу, но время ушло. Увы. У нас была возможность поговорить, но мы её упустили, а теперь... — помолчала, пытаясь разобраться в том, что меня смущает. — Знаешь, когда я ехала сюда, я не ожидала увидеть то, что увидела. У тебя замечательный дом и семья, и я не хотела бы портить вам вечер, как и продолжать любые разговоры на наши личные темы в присутствии твоего мужа. Поэтому просто скажи — мне уехать? Серьёзно, если тебе так невыносимо меня видеть, я уеду, и это совершенно без обид, поверь! Но пожалуйста, давай продолжим диалог хотя бы в сети?

Она усмехнулась:

— А о чём нам с тобой говорить, Люд?  И главное — зачем? У меня, как видишь, всё хорошо, у тебя, как я погляжу, тоже. Чего ещё? Или ты думаешь, отсиделась где-то, время выждала, а теперь явилась, и снова подружки? Так нет, Люд! Не снова, и не подружки. И, судя по всему, никогда ими и не были!

— Лен...

— И знаешь, ты была права, когда не назвалась сразу. Потому что если бы я знала что это ты, я не позвала бы тебя в свой дом!

— Папа-а-а-а... — заверещала в холле Лиза, да так звонко, что уши заложило. — Холо-о-о-одный!

И тут же раздалось нарочито басовитое, устрашающее рычание:

— Кто-о-о тут у меня такой тё-ё-ё-пленький...

Отчего девчушка заверещала ещё сильней:

— Йа-а-а... Папа-а-а...

И через распахнутую дверь я увидела в холее мужчину возле ёлки, а в его вытянутых вперёд руках извивалась, визжа от восторга, Лиза.

— Холо-о-о-одный! Йа-а-а-а-а....

А он страшно рычал и делал вид, что хочет прижать её к себе. На эту возню уже налетала остальная малышня и шумно нападала со всех сторон, пытаясь урвать хоть капельку экстрима и для себя. Веселье ту же превратилось в кутерьму. Мужчина кое-как пробрался сквозь неё и, сунувшись к нам в комнату, попытался перекричать визжащую свору:

— Лен, нам там ключи от летнего гаража нужны! От задних ворот!

Он был в припорошенной снегом куртке и в наполовину скинутом капюшоне с облепленной снегом меховой опушкой. Да собственно и лицо его, а именно — окладистая борода и усы тоже были в снежных комьях. Прям геолог какой-то.

— Папа-а-а холо-о-одный!.. — визжала Лиза.

— И меня, и меня заморозь!.. Моро-о-оз, красный но-о-ос!.. — наперебой орали дети.

— А это... Там, в ящике на входе смотри! — вынужденно повысила голос Лёнка, и Кирюха на её руках, поддавшись общему восторгу, начал весело повизгивать.

— Та-а-ак... На выход! — скомандовал геолог, и деловито волоча повисших на своих ногах детей, развернулся к выходу.

— Стоп, погоди! — спохватилась Ленка. — А летний же изнутри заперт! Это надо через мастерскую идти, открывать!

Мужчина развернулся обратно, немного озадаченный, опустил Лизу на пол, отодрал виснувшего на подоле своей куртки пацанёнка и, шутя, запульнул в него щепотью снега с капюшона.

— Слушай, ну а пошли тогда Мишку что ли, пусть он откроет... — Заметил наконец меня, кивнул мимоходом: — Добрый день. — И снова к Ленке: — А то чё ж я через весь дом одетый попрусь. А нам там ещё цепи сгрузить надо...

И тут дошло. Повернул ко мне голову, сощурился, вглядываясь — то ли пытаясь вспомнить, где мог видеть раньше, то ли просто не веря своим глазам. А я и сама узнала его только теперь.

— Привет, Лёш... — сказала нейтрально, словно вот только вчера виделись. Хотя, моя бы воля, я бы не хуже Лизы ему на шею кинулась, такой неудержимой радостью меня вдруг обдало! В сотни раз большей, чем когда увидела Ленку. Сердце забилось так часто, и так болезненно-сладко, что аж слегка закружилась голова и разлилась слабость под коленями.

Но ситуация не располагала к объятиям. К тому же, за первой волной почти детского счастья, я вдруг различила вторую — тоскливой зависти. И, черт возьми, ревности! Да! И, кажется, даже поняла, почему так бесилась Ленка, и почему не позвала бы в свой дом, если бы знала заранее, кто я на самом деле. Да я бы и сама не сунулась, если бы тоже знала, что увижу... Как же это, Господи? Я же думала, давно прошло?

— Мам, а дай ключи от машины, я планшет возьму, фотки Антону показать, — смело протиснулся в комнату Алекс, но тут же стушевался под обращёнными на него взглядами Ленки и Лёшки. Опомнился: — Здравствуйте... — и как путёвый протянул Лёшке руку. — Я Алекс.

— Алексей... — ошарашенно ответил тот.

— Не надо, Алекс, — шагнув к выходу и отчаянно унимая дрожь в голосе, попыталась улыбнуться я. — Мы уже уезжаем.

— Но мам...

— В другой раз покажешь.

— Но мам!

— Так, всё, хватит! — командно вмешалась Ленка. — Без ужина никто никуда не едет! Дети-и-и! Быстро мыть руки! — и положила руку Алексу на плечо: — Неси планшет, Алекс. Я тоже хочу посмотреть твои фотки. А потом покажу свои. Думаю, тебе будет интересно.

* * *