Вернуться к себе (СИ)

Как только за нолдиэ закрылась дверь, Тьелперинквар в сердцах стукнул ладонью по столу, заставив подпрыгнуть неповинную вазу, которая, обидевшись, недобро звякнула.

«Она смотрела на меня, говорила обо мне и не узнала. Или сделала вид? Нет, вряд ли… Аммэ… как же так… аммэ…»

Келебримбор кивнул хозяину дома и ушел к себе — запереться в мастерской и не думать ни о чем, кроме работы. Ни о чем. И ни о ком.

Аммэ… мысль вновь унесла Тьелпэ в прошлое, но не темное, а озаренное светом, идущим через Калакирию к Тириону. Аммэ… он тянет свои ручки и ему дают игрушку. Аммэ… и его обнимают, целуют в макушку и поют колыбельную. Аммэ… и царапина сразу перестает болеть и заживает. Аммэ… первая его поделка вызывает у нее светлую улыбку. У нее и у… Атто…

*

— Сынок? — кажется, Атаринкэ сказал это вслух и отложил инструмент. Он потер виски и прислушался — тишина. Странно, он не мог ошибиться. Искусник потянулся осанвэ к сыну — радость, обида, страх и любовь, удивление и… он наткнулся на аванирэ.

Куруфинвэ постоял, прикрыв глаза, вздохнул и вновь взял в руки инструмент — флюгер еще не был готов.

*

Лехтэ шла все теми же яблочными садами, с удовольствием вдыхая полной грудью их запах и рисуя в уме эскизы будущей двери, уже во всех подробностях. Там, в этом видении, вставало солнце, осторожно проглядывая между веток сосен, листва колыхалась, и любопытный нос лани выглядывал из орешника, с интересом рассматривая гостей. Рисунок брал начало в том месте, где крепилась ручка, и расходился в стороны веером. Виделся он ясно и четко, и оставалось только перенести его на бумагу. А между веток можно будет вставить кусочки стекла. Вот только с Атаринкэ посоветуется — ручка ведь в самом деле необыкновенная. Может, он какую интересную идею подскажет, как ее лучше всего обыграть?

Тэльмэ ответила на приветствие одного из знакомых, огляделась по сторонам и поняла, что сама не заметила, как почти дошла до дома. Ускорив шаг, миновала садик, взбежала на крыльцо и толкнула дверь. Огляделась с нетерпением и увидела, что Атаринкэ нет. Значит, еще в мастерской, работает. Туда она и направилась.

— Я пришла, — радостно объявила она, входя.

Подошла ближе, заглянула через плечо, ласково обняла, поцеловав в шею, и положила на стол ручку:

— Вот, погляди. Это она будет потом крепиться на той двери.

*

— Сейчас, мелиссэ, один момент, — ответил довольный появлению жены Искусник. Он собирался последними штрихами завершить работу над флюгером, но быстро отложил инструмент и практически схватил ручку-лань. Атаринкэ рассматривал ее со всех сторон, улыбался, иногда хмурился, кивал головой, словно соглашаясь с собой, со своими мыслями.

— Это для твоей новой работы? — почти невозмутимо спросили Курво.

— Да, мне ее сегодня передал мастер, он был там вместе с заказчиком.

— И как он тебе? — Атаринкэ вопросительно посмотрел на жену. — Не заказчик. Мастер.

Лехтэ не понимала, что происходит с мужем и к чему этот странный допрос. У нее было ощущение, что Курво что-то знает, что он понял нечто важное, увидев ручку.

Решив сначала ответить, а потом уже задать свои вопросы, Тэльмэ лишь пожала плечами:

— Молчаливый, как мне показалось, молодой, красивый… даже на тебя чем-то немного похож. Было даже ощущение, что мы встречались раньше…

Искусник не дал договорить любимой:

— Покажи мне его.

Приняв образ осанвэ, он невольно отметил вслух:

— Серьезнее стал, взрослее… но все такой же упрямый. Ты не ошиблась, Лехтэ, вы встречались раньше. Ты даже родила его.

========== Глава 8 ==========

— Родила? — ахнула Лехтэ. — Ты уверен, melindo?

И сама же себе мысленно ответила: — конечно, уверен. Он-то, в отличие от нее, в последний раз видел сына уже взрослым и не мог ошибиться.

— Вот паразит, — проговорила с расстановкой Тэльмэ, уперев руки в бока. — Венец лорда надел, а ума не нажил. Знает же прекрасно, что мать его в последний раз еще ребенком видела. Мог бы и намекнуть, что это он. Ну, погоди у меня, сыночка…

Первым делом следовало послать осанвэ Ханделону. Он ведь не упоминал, где живет тот самый мастер. Ответил заказчик быстро, сказал, что живет кузнец по соседству и даже продемонстрировал осанвэ дом. Поблагодарив, Лехтэ бросила вслух Атаринкэ: «Я скоро вернусь!» и выбежала на улицу.

На этот раз она спешила, благо дорога была уже знакома. Добежать до центра, пересечь площадь, свернуть на улицу. Эльдар навстречу попадалось немного, поэтому можно было позволить себе не особенно оглядываться по сторонам. Однако с высоким эльда она столкнулась почти нос к носу. На той самой улице, что вела к домам заказчика и Тьелпэ. Остановившись, Лехтэ подняла взгляд и увидела… сына.

— Тьелпэ? — переспросила она, словно до конца еще не веря своим глазам.

— Аммэ? — в тон ей ответил сын.

Лехтэ нахмурилась, снова, как и дома, уперла руки в бока и спросила:

— Ты почему домой не явился?

И почти сразу же, даже не дав ответить, обняла сына.

*

Немногим ранее в доме Тьелперинквара