Вертоград многоцветный

В художественной системе автографа решающая роль в образовании идейно-тематических единств принадлежит риторическому принципу разработки тем. Каждое понятие, тема, идея, составляющие предмет описания, соотносится с другими понятиями, темами и идеями на основе так называемых «общих риторических мест», зафиксированных в кодифицированной риторике: «род и вид», «целое и части», «причина», «признаки», «подобия», «противные и несходные вещи» и др. риторически организованный текст представляет собой своего рода «морфологию идей» (выражение В.В.Виноградова). Мысль автора, направляемая по заданным логическим путям, захватывала все новые и новые темы и устанавливала между ними определенные соотношения. На основе риторического принципа в «Вертограде» происходят переходы от стиха к стиху и осуществляются разные типы связей. «Поэтика сцеплений» держится на присоединении стихов, посвященных общей теме, на стремлении автора возможно полнее провести ее через риторическую парадигму и найти разные смысловые грани и способы варьирования текста.

Большой цикл стихов о непорочном зачатии Девы Марии включает в себя комплекс представлений, связанных с темой девства: «Господь с тобою», «Мария безгрешна», «Затвор», «Жен близость», «Плод безмужний», «Зачатие Христово». « Мария Дева», «Иисус», « Образ» (256—260). Стихотворная интерпретация догматического положения соединяется с проповедью чистоты девства и монашеского идеала — «с полом противным не жити» («Жен близость»), с мыслью о благотворном воздействии на грешников изображений Богородицы («Образ»). Проповедь пользы молчания включает в себя совет сдерживаться в словах, ибо вылетевшие слова нельзя вернуть назад: особенно пагубно сквернословие, так как рождает «скверные делеса»; царям же вред приносят льстивые слова («Молчание». «Языка укрощение». «Слово». «Сквернословие», «Нищета царей»; 36 об.—37 об.). В рамках другого идейно-смыслового единства тема эта получает раскрытие — от исходного момента о пагубных свойствах слова человеческого до противопоставления благотворной силы слова Божьего («Роптание», «Обличение», «Клевета». « Зависть». « Слово Божие» — несколько стихотворений подряд, «Язык», «Слова не слушающий», «Апостоли»; 205 об.—211).

Развитие одной и той же темы, мысли приводит к тому, что основой для группировки стихов в идейные единства становится также принцип нанизывания однородных, близких или взаимоопределяющих понятий. За стихотворением «Хула» следует «Мысль злая» (125 об.—126). К стиху «Грешныя Бог оставляет» присоединяется «Непокорныя Бог оставляет» (119 об.—120). Для такого рода риторических сцеплений характерно пребывание в контексте слов одного семантического поля, что прослеживается уже по заглавиям стихотворений: «Смирение». «Терпение» (272 об.); или: «Сребролюбие», «Злато и сребро», «Богатии», «Скупость», «Злато» (90 об.—94); или: «Пианство», «Вино», «Пити нудящым ответ», «Пища и питие», «Пирове смертный» (95—96).

Симеону как проповеднику и морализатору свойственно, развивая тему, трактовать ее на положительных примерах, достойных внимания и подражания, и отрицательных, которые должны быть осуждены и изжиты. Упоминаие о грехе почти автоматически вызывает рассуждение о добродетели, точно так, как рекомендовалось в риториках. По тем же риторическим законам построены и те западноевропейские источники, в частности, проповеди Фабера, которые, как показал А.Хипписли, Симеон активно использовал при работе над «Вертоградом». Поэт рассказывает в стихах о соблюдении заповедей и отходе от них, о последствиях искренней веры и проявлении неверия, которое влечет за собой или наказание, или раскаяние. Поэтому для поэтики «Вертограда» чрезвычайно характерен антитетический динамизм, свойственный поэтике барокко. В интенсивные смысловые взаимодействия вступают между собой идеи добра и зла, любви и ненависти («Любы», «Ненависть»; 389). Если говорится о друге, то непременно рядом — о враге («Друг», «Враг»; 43 об.). «Плоть покоряти» определяет появление стихотворения «Душу питати» (200). К незнанию дается антитеза о знании («Незнание», «Знание»; 46). Праздности противопоставляется труд («Праздность», ’’Труд и молитва»; 54), огню похоти — огнь Божественной любви («Огнь похоти», «Огнь любве»; 195), сладострасти греховной — сладость небесная («Грех», «Сладость небесная»; 344 об.—345), пьянству — трезвость («Пианство», «Трезвение»; 350) и т.п. Прием контраста применяется в цикле, стихи которого связаны мыслью о благотворной силе благодарности: «Благодарствие», «Волхв», «Неблагодарствие», «Язык», «Имск», «Честь родителем и учителем», «Лев благодарный», «Спаси. Бог», «Неудобная и неподобная» (31—34). Антитетизм в развитии данной темы сохраняется и в дальнейшем в автографе: «Благодарствие», «Неблагодарствие» (437—437 об.).