Весь пламень сердца

— С вашей стороны это было бы весьма по-рыцарски, — сказала она уже с досадой. — Но лучше вам быть поосторожней и вообще избегать сейчас браться за передовицы. Хоть какое-то время дайте полиции забыть о вас. Не дразните гусей. Может быть, вам бы даже следовало на время переменить фамилию.

— Эврика! — воскликнул Сергей Миронович. — Пожалуй, резонно! Нет больше ни Кострикова, ни Миронова! — И он обратился к товарищам по редакции: — Друзья! Помогите мне подыскать какую-нибудь подходящую фамилию. Но она должна годиться для человека, вернувшегося со щитом. Я же писал так в телеграмме!..

Он весело шутил, а на душе кошки скребли. Ясно, теперь ему надо быть осторожным. За каждым его шагом будут следить. Лучше переменить фамилию, ведь главное — иметь возможность снова выступать в «Тереке», а это была для него своеобразная трибу на, которой он дорожил.

Сотрудники редакции наперебой предлагали ему самые замысловатые фамилии. Притащили какой-то старинный календарь. На одной из страничек говорилось о древнем персидском полководце Кире. Повторив несколько раз это имя, Сергей Миронович сказал:

— А что, братцы, если я назовусь Кир… Киров… Ведь неплохо, а?

С обычной для редакционной обстановки живостью и весельем была обсуждена и принята новая фамилия. Отныне он будет подписывать только ею свои статьи. Так Костриков стал Кировым.

З. ФАЗИН

БРАТСТВО — ДЕЛО СВЯТОЕ

Недаром Терек издавна называли буйным. Такие страсти тут закипели с первых дней 1917 года, такая стрельба и резня пошла, так все перемешалось и перепуталось. И требовалась голова о семи пядей, чтобы во всем этом правильно разобраться: между горцами и казаками — война; между осетинами и ингушами — война; аул против аула, станица против станицы… Большевики, меньшевики, эсеры, сторонники единой и неделимой России, приверженцы неограниченной монархии, поклонники панисламизма.

Но Киров не растерялся в этом водовороте. За прожитые здесь годы он научился понимать Терек. Со спокойной улыбкой шел он в аулы и станицы, и всегда вокруг него толпился народ.

В теплый осенний день 1917 года он уехал в Петроград делегатом от Терека на II Всероссийский съезд Советов. Гром пушек с крейсера «Аврора» застал его в Питере. Он голосовал за декреты о мире, о хлебе, о земле.

Гражданская война была на Тереке особенно кровопролитной. Пылали аулы и станицы. Нельзя было выйти в поле без винтовки. Борьба осложнялась неутихавшей межнациональной враждой.

В мартовский день 1918 года, под вечер, на главной улице Владикавказа появилась арба на двух высоких скрипучих колесах, за ней шла толпа плачущих женщин. На арбе лежали накрытые рогожей обезображенные трупы осетин.

Улицы были безлюдны, обыватели попрятались.

В городе уже несколько дней заседал съезд народов Терека. Начал съезд свою работу в Пятигорске и продолжал ее здесь. Нечеловеческие усилия понадобились для того, чтобы собрать под одну крышу представителей 28 враждующих между собой народностей. Это сделали политический такт, настойчивость, осторожность и энергия Кирова. На съезд пришли чеченцы и ингуши, кабардинцы и балкарцы, осетины и карачаевцы, русские и казаки. Каждый при оружии, у иных даже свисали с поясов ручные бомбы. Настороженно и недоверчиво косились друг на друга вчерашние враги.

— Поймите же наконец, — звучал с трибуны голос Кирова, — что единственный путь для вас, казаки, и для вас, горцы, — это во что бы то ни стало, ценою каких угодно жертв протянуть друг Другу братскую руку!

Руки, сжимавшие винтовки и рукоятки кинжалов, разжимались для бурных оваций Кирову. Так зажигающе, так ясно и просто звучали его слова, что не требовалось даже переводчика. Поднялся делегат и сказал: «Все понятно, правильно говорил Киров».

Тут в переполненный шумный зал вошел один из осетин, сопровождавший убитых. По рядам пошел тревожный говор. Люди поспешили вниз к воротам, где стояла арба и плакали женщины. Приоткрыли рогожу, вокруг обезображенных трупов собралась толпа. Кто совершил это зверское убийство? Ингуши — такой слушок пополз по городу и окрестностям…

Ночью, как только весть об убийстве дошла до селения, откуда происходили убитые, все мужчины вооружились и напали на соседний ингушский аул. Началась кровавая схватка, грозившая снова ввергнуть край в ужасы межнациональной войны.

Провокаторы ликовали: теперь съезд сорван, пусть попробуют большевики расхлебать эту кашу!..

Все бросились к Кирову: что делать? Киров вдвоем с одним из делегатов помчался к месту боя. Без оружия пошел он по самой середине обстреливаемого поля.

Пули свистели над его головой. В окопах ингушей узнали Кирова и закричали:

— Не стреляйте, это Кира!

У осетин тоже кто-то узнал его и крикнул своим, чтобы не стреляли.

И выстрелы умолкли. Недавние враги собрались вокруг Кирова. Киров раскрыл перед ними белогвардейскую провокацию, жертвой которой они стали и которая преследовала определенную цель — не дать объединиться народам Терека.