Вещь

Я была шокирована их реакцией и даже не знала, что на это ответить. Но тут из пластиковой кишки, по которой мы пришли, послышался смех и звон бокалов, и на палубу вывалила веселая компания.

«Несси? Несси, это ты?» – вдруг услышала я мужской голос.

Передо мной стоял мой дорогой друг, шоколадник Филонов в окружении девиц бордельного вида. Увидев меня, он замер. Смотрел и поедал глазами.

«Никитос, ты чего завис? Мы идем дальше?» – Блондинка с декольте до пупа болталась у него на руке. Но он стряхнул ее с себя, как надоевшую собачонку, и рванул ко мне.

«Несси, у тебя проблемы? Что-то случилось?»

«Меня не пускают в святилище».

«Вы – болваны, – сказал он охранникам. – Это самая прекрасная женщина на свете. Пустите ее немедленно. Она, правда, разбила мне сердце, но это не умаляет ее достоинств. Даже наоборот. Хотя она мне так ни разу и не позвонила…»

Филонов был уже пьян и поэтому чрезмерно говорлив. Он сунул охраннику золотую карту, и мы пошли вперед. Мое сердце екнуло, предчувствуя дурное. Оно вдруг словно сжалось внутри и стало размером с крохотную фасолинку. Мы были в самом логове зверя, и это было очень опасно. Но я все еще хорохорилась, уговаривая себя, что не произойдет ничего страшного, если Марат и Никита встретятся. Я бывала в переделках и покруче, вывернусь. Возможно, Марат ничего не знает, а если и знает, то что? Вызовет соперника на дуэль? Просто смешно.

«Никита, давай уйдем отсюда».

«Я умоляю тебя, заглянем на минутку на эту помойку. Мне обещали, что тут будет машина моей мечты с огромной скидкой. А потом я отвезу тебя на ней домой. Ты знаешь, я скучал. Я тосковал по тебе как ненормальный. А ты? Ты скучала по мне? Ну, скажи честно, прошу».

Черт бы подрал этого Филонова. Конечно, скучала.

Филонов поцеловал меня долгим поцелуем, от которого моя душа заныла еще больше. Даже сейчас я иногда думаю – может, надо было все бросить и удрать с ним на край света. Вдруг это был мой шанс на кусок личного счастья от того сладкого пирога, которым я всегда была обделена?

– Почему ты этого не сделала, Несси? – спросил доктор.

– Он бы нашел меня. Достал бы из-под земли и вырвал сердце. Но даже не это стало решающим фактом. Я знала к тому моменту о том, что каждой из нас троих (я имею в виду женщин с гобеленов) приходится делать выбор в ту или иную сторону. Если думать только о себе, то эйдосы займут наше место, и уже ничто не сможет их прогнать. Это был долгий путь борьбы с ними, но сейчас мы на пороге их полного всевластия.

Мы с Филоновым нырнули внутрь здания. Казалось, что внутри оно в разы больше, нежели снаружи. Возможно, этот эффект создавали уничтоженные перегородки. Мы оказались в большом светлом зале. На стенах висели какие-то абстракции и несколько фотографий рекламного характера. На одной из них грудастая девица в черном декольтированном платье вальяжно развалилась на капоте красного кабриолета.

Глаза Филонова радостно вспыхнули.

«Вот, вот она, моя красотка!»

«Эта сисястая блондинка?»

«Да нет же, я про машину. Ради нее, собственно, я и пришел на выставку. Надеюсь сегодня ее купить. Кажется, торги будут в форме аукциона. Главное, чтобы никто меня не опередил».

«А зачем тебе именно эта машина? Чем она так уж хороша?»

«Видишь ли, Несси, есть вещи, как правильно сегодня сказала тетка из компании Golden Lion, которые сродни мечте. Вот я в детстве всегда мечтал о такой машинке. Я собирал вкладыши и наклейки с ее изображением. Вся моя комната была ими заклеена. И теперь наконец-то я могу ее себе позволить. Разве у тебя нет таких же смутных объектов желания?»

«Были когда-то. Но я ими объелась и теперь на диете. Так что не обращай на меня внимания, развлекайся по полной программе».

Тут к Филонову подошел толстый хмырь, обвешанный золотыми цепями, как елка гирляндами, и Никита, извинившись, исчез в толпе вместе с ним.

«Я на десять минут, дорогая. И потом мы вместе умчимся из этого ада».

На прощание он подмигнул, и я поняла, что вопрос с покупкой на мази. Народ начал прибывать активнее, но это были уже совсем не те персонажи, что в первом павильоне. Строгие люди в строгих костюмах заходили в зал и молча рассматривали картины. Со мной поздоровались какие-то друзья Марата и спросили, здесь ли он. Я сказала, что нигде не могу его найти, и постаралась побыстрее от них избавиться. Единственным приятным человеком тут был Филонов, но он куда-то исчез.