Ветер возмездия. Уроки Токийского международного военного трибунала

«Японская армия вопиюще нарушила международные конвенции и совершила чрезвычайные по своей жестокости преступления в Нанкине, где было убито около 300 тысяч китайских мирных жителей и сожжено около трети домов».

Совершенное японской военщиной называли потом чудовищным, изощренным, патологическим преступлением. И даже попросту необъяснимым. Вот только один факт. Офицеры императорской армии Тосиаки Мукаи и Цуеси Нода по дороге в Нанкин заключили пари: кто быстрее убьет мечом сто человек? О споре узнала японская пресса. И что же? В крупнейших ежедневных газетах Токио и Осаки вьттттло восемь статей, посвященных «оригинальному состязанию». Написаны они были в жанре спортивного репортажа. «Невероятный рекорд» — гласил один из заголовков.

Так как оба лейтенанта перевыполнили норму почти одновременно, победителя установить не удалось. Тогда они заключили новое пари, и на этот раз планка была поднята до 150 человек. В обоих случаях речь шла о бессудных казнях. С точки зрения японских властей, журналистов и обывателей, ничего незаконного в них не было.

Седьмого августа 1937 года, использовав в качестве предлога для нападения инцидент в районе моста Лутоуцяо близ Пекина, Япония начала войну против Китая, рассчитывая в короткие сроки захватить все важнейшие районы страны и принудить ее к капитуляции, — этакий «блицкриг» по-японски. В Китае эта стратегия сработала. Тем более что японские войска не разбирали, где китайская армия, а где гражданское население. Шестого августа Министерство армии уведомило войска в Шанхае о том, что международные договоры об обращении с военнопленными в отношении китайцев можно считать недействительными, и приказало вообще не называть китайцев военнопленными.

Накануне взятия Нанкина, тогдашней столицы Китая, был издан приказ за подписью дяди императора Хирохито принца Ясухико Асаки, командовавшего Шанхайской экспедиционной армией. Это был приказ об убийстве пленных. Ряд историков теперь утверждают, что приказ был издан адъютантом принца, подделавшим подпись Асаки, но вряд ли такое было возможно, учитывая преклонение японцев перед субординацией и дисциплиной.

Как только 13 декабря 1937 года японские войска вошли в Нанкин, начались облавы на китайских солдат, переодетых в гражданское. Под подозрение попали все мужчины призывного возраста, у которых были обнаружены потертости от ранцев на плечах или синяки в области ключиц. Кроме того, японцы хватали всех с мозолями на ногах, шрамами на лице, прямой осанкой или «смотревших дерзко».

Прочесывания происходили и в международной «зоне безопасности», пойманных расстреляли из пулемета на берегу Янцзы.

Наиболее массовое убийство, известное как «бойня у соломенной протоки», пришлось на 18 декабря. На протяжении трех часов японцы привязывали китайских пленных друг к другу веревками, разделив на четыре колонны, после чего каждую колонну расстреливали из пулеметов. Раненых впоследствии добили штыками, а трупы сбросили в Янцзы. По усредненным оценкам, этот эпизод унес жизни 57 тысяч человек.

Потом, уже на процессе, японские военные оправдывались тем, что речь шла о «переодетых солдатах». Но это была откровенная ложь, потому что убивали и женщин, и детей, и стариков.

Японские военные врывались в дома и насиловали обнаруженных там женщин вне зависимости от возраста. При малейших попытках сопротивления жертв закалывали штыками. Описаны случаи, когда сыновей заставляли насиловать матерей, а отцов — дочерей. Сохранились фотографии убитых детей, свидетельства изощренного надругательстве над трупами.

На Токийском процессе общее количество изнасилованных оценили в 20 тысяч человек. Насиловали также женщин, укрывшихся в «зоне безопасности», которой управлял немецкий комендант Ион Рабе (последний обладал иммунитетом как представитель союзной Германии и член нацистской партии). Пьяные японские солдаты беспрепятственно врывались в зону в любое время и уводили с собой молодых девушек. Международный комитет подал 450 жалоб на действия военных, и эти жалобы больше напоминают описание разгула шайки серийных маньяков.

Количество зверств и преступлений в городе уменьшилось лишь феврале 1938 года, после начала работы китайского коллаборационистского правительства. Принца Асаку и командующего Центральным фронтом генерала Иванэ Мацуи отозвали в Японию, а «зону безопасности» ликвидировали.

Восемь лет спустя правительство Чан Кашли учредило Нанкинский трибунал по военным преступлениям; к смертной казни были приговорены генерал Хисао Тани, капитан Гункити Танака, оба участника «соревнований» по убийству китайцев мечом.

Генерала Ивана Мацуи, командовавшего японскими войсками, судил уже Токийский трибунал. Генерал всячески пытался избежать личной ответственности, постоянно менял показания, но стал одним из семи приговоренных к смертной казни и был повешен во дворе тюрьмы.

По словам Мацуи, который руководил операцией по захвату Шанхая и Нанкина, он ничего или почти ничего не знал о кровавых событиях в Нанкине и о преступном поведении японских войск. Картина просто идиллическая!