Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I

^*Между тем, если бы эти 10 лет я работал или служил в Советской Армии, как все, то я имел бы определенный трудовой стаж или боевой опыт, которые характеризовали бы меня. При приеме меня на работу обо мне не судили бы только как о выходце из США».[287]

Вопреки распространённому в биографических публикациях о Ковале мнению, основанному на первой документально-биографической книге о нём, это обращение в ГРУ состоялось не после «около года» безуспешных поисков работы как сказано в книге В. Лоты[288], а всего через две недели после получения извещения отдела кадров МХТИ об увольнении с должности младшего научного сотрудника МХТИ им. Д. И. Менделеева:

09.06. Лист 3 Трудовой книжки Ж. А. Коваля. Запись № 3 от 23 февраля 1953 года: «Освобождён от занимаемой должности по сокращению штатов», Приказ № 110 от 9 февраля 1953 г.[289]

Так что длительными страданиями «безработного» объяснить это обращение никак нельзя. Такая мотивировка скорее свидетельствует о попытке скрыть «правдоподобными причинами» истинные мотивы обращения Жоржа Абрамовича к ГРУ.

В каких условиях писалось это письмо? 4 марта объявлено о болезни И. В. Сталина. 6 марта – о его смерти. 6–9 марта – прощание в Колонном зале Дома Союзов. 9 марта – похороны. И именно в эти дни Коваль пишет свое письмо. Его черновик датирован 7 марта, днём, когда тело Сталина ещё не погребено (исправлено на 10 марта – вероятно, для чистовика), а Москва затихла в глубоком трауре:

09.07. Автограф даты письма Ж. А. Коваля в ГРУ в 1953 г.[290]

Вариант написания «10» марта с исправлением на «17» марта исключается в связи с тем, что реакция ГРУ на это письмо последовала уже 16 марта.[291]

Что же на самом деле настолько страшило Жоржа Абрамовича в эти дни, что он написал письмо о помощи в ГРУ, из которого был уволен почти 5 лет назад и никаких «официальных связей» с этой организацией в течение всех этих лет не поддерживал?

А были ли у него «неофициальные связи» с ГРУ? И если да, то для каких целей они использовались? Свидетельствует об этом проф. РХТУ им. Д. И. Менделеева А. И. Родионов.

В 1951 году научный руководитель его дипломной работы проф. И. Н. Кузьминных подключил дипломника А. И. Родионова к работе своего аспиранта Ж. А. Коваля, ставшего практическим руководителем дипломной работы.

А.И. Родионов в то время – 26-летний фронтовик с богатым жизненным опытом. Он быстро нашёл общий язык со своим новым руководителем, и между ними установились дружеские отношения – шахматы, футбол, «товарищеские посиделки»…

09.08. Проф. РХТУ им. Д. И. Менделеева А. И. Родионов и Т. В. Томашевич, директор «Музейно-выставочного центра им. В. И. Клипеля» Смидовичского муниципального района ЕАО.[292]

И вот что вспоминает Анатолий Иванович:

«Сам он НИЧЕГО не рассказывал. И даже когда, бывало, за игрой, я или Афанасий <А.И. Малахов, тогда аспирант – Ю. Л. >, спрашивали его: «Ну, уж сколько времени прошло… Расскажи, где ты был? Что там делал?..», он всегда молчал. А слухи всякие ходили: то, что разведчик – понятно. А ведь ещё все знали, что родился в штате Айова, в Америке… Так вот, из-за того, что он знал язык, что его родина – Америка, мы считали, что он и был в Америке! А вот чем он там занимался – мы не знали. И даже Глеб Николаевич Макаров – а они учились вместе с Жоржем Абрамовичем! – когда мы его спрашивали, говорил, что ничего не знает. Правда, он говорил Глебу Николаевичу, или мне – сейчас уже не помню, что если случаются трудные, непредвиденные обстоятельства, у него есть какой-то куратор – генерал, которому он может звонить. Но только в случаях экстренных!» <выделнено мной мой – Ю. Л.>.[293]

Эта информация Анатолия Ивановича нашла удивительное подтверждение в ДСАЖАК. В домашнем архиве Жоржа есть загадочная фотография генерала:

09.09. «Солдат Костя».[294]

На обороте фотографии есть дарственная надпись: