Вида своего первый

— Ну-ну, — хмыкнула Крисси. — Разумом поклянешься?

Беверли пропустила ее слова мимо ушей, кивнув:

— Что-то еще?

— Какие у тебя моды? — спросил я, все еще злясь на себя за то, что поплыл в пабе.

— Первым взяла «Малую адаптируемость», потом за два уровня «Малую подвижность» и «Малую жизнеспособность». Это все, клянусь Разумом.

— Никаких модов соблазнения?

— Зачем мне? — изумилась Беверли. — Не то чтобы я гордилась, но с тем, чтобы кому-то понравиться, проблем у меня никогда не было!

— Хорошо, — сказал я, смутившись. — Ты что-то говорила насчет Арены. Чем воевать собралась?

— Хорошо владею вольтронским тазером — люблю его за возможность стрелять не по прямой. У моего оружия два апгрейда: есть дрон-наводчик и усиленная батарея, хватает почти на сотню выстрелов без перезарядки. Экипировка базовая для хомо, произведена на Сидусе. — Она взяла меня и Крисси за руки, посмотрела серьезно. Если Беверли и была пьяна, то сейчас хмель из нее вышел. — Ребята, вы мой последний шанс чего-то здесь добиться. На Землю мне возвращаться нельзя, а здесь… Либо работать до конца жизни на долг Тукангу Джуалану, либо… идти в Квартал запретных развлечений. Возьмете меня в команду?

Не ответив, я напомнил о ее обещании:

— Мы тебя выслушали. Рассказывай, что знаешь о юяй.

Она наморщила лоб, подумала.

— В общем, раса на Сидусе новая, живьем их мало кто видел.

— Но хоть что-нибудь о них известно?

— На Сидусе их никогда не бывает больше пары особей одновременно. Каждый раз, по слухам, это новые юяй. Те, кто побывал на Сидусе, еще ни разу не вернулись. Так говорят охотники, которые могут как-то помечать цели.

— Чем они здесь занимаются? — спросила Крисси.

— Те, что появляются, торгуют обычными ресурсами, покупают моды и технологии. Ходят слухи, что юяй сильные псионики, владеют ментальным контролем, но им подвластны только относительно слабые «Разумом» расы.

Крисси ахнула, поняв то же, что и я.

Картина сложилась. Я понятия не имел, зачем юяй мои друзья, но, как все случилось, догадался: Малышу Шаку промыли мозги, запрограммировали, чтобы куда-то нас привел. Может быть, не всех, а только троих — гиперпрыжки тем дороже, чем больше масса. Шак вытащил ближайших соседей и отвел к юяй. Те как-то заставили их покинуть семью и увезли в неизвестном направлении. Может, пригрозили, а может — взяли их разум под контроль.

Горько было признавать, но найти Юто, Хоуп, Шака и Ирвина невозможно. Даже будь у меня шаттл с гиперпространственным двигателем и точные координаты, что я могу сделать один против целой расы инопланетян? Впрочем, что-то, надеюсь, смогу. Но не сейчас, когда нет денег даже на кружку пива.

— Больше ничего не знаю о юяй, — сказала Беверли. — Ну так что?

— Ничего, — я покачал головой. — Никаких общих дел у нас с тобой не будет. Ты провела нас один раз, и это на твоей совести. Если проведешь во второй — это уже будет на моей. Прощай, Беверли Саммер Синклер.

— Понимаю. — Ее голос надломился: — Прощай, Картер.

Крисси посмотрела на нее с сожалением:

— Зачем ты влезла в долги?

— А это уже не твое дело, — горько ответила Беверли и исчезла в толпе.

Мы с Крисси направились в паб, по дороге изучая все, что было о продаже прав на генетический материал питомцев. Цены скакали от тысячных долей до десятков монет, из-за чего сложно было понять, чего стоят хомячьи гены Тигра. В общем, я решил сначала услышать предложение Бодо.

Когда мы вернулись в «Золото лепрекона», рапторианец все еще находился там. Увидев нас с хомяком, он замахал рукой, показывая на дверь в дальней стене. Приблизившись, я увидел, что на ней написано: «Приватная комната. Резерв».

Бодо вошел первым, мы следом. Устроившись за столом, он выкатил контракт, который я тут же увидел в интерфейсе.

По договору рапторианец Бодо’Рухава получал права на генетический код гкхом’миакк’тигурра, питомца хомо Картера Райли, и мог использовать его для создания клонов, а также — для скрещивания с другими видами. Взамен селекционер обязался выплатить мне 4,5237 монеты Сидуса (за вычетом суммы оплаченного им счета) и 10 % роялти со всех будущих продаж клонов Тигра и 1 % — с продажи новых видов, созданных с помощью его генетического кода.

Четыре с половиной монеты — намного больше, чем предлагал торговец питомцами на рынке, но, возможно, меньше, чем я могу получить.

Не выказывая радости, я осторожно спросил:

— Считается ли торг уместным на Сидусе, Бодо?

— Зависит от того, с кем торгуешься, — усмехнулся рапторианец. — Сейчас торговаться бесполезно, потому что стоимость прав рассчитана исходя из потенциального спроса на кхомиака.

— А какие еще наши виды уже есть на Сидусе? — спросила Крисси. — Я видела вроде бы кошку, но она была очень странной, на восьми лапах.