Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

Один-два раза в неделю Леонард уезжает по общественным или издательским делам в Лондон, и Вирджиния обычно к нему присоединяется. Пока муж выступает на митингах, или читает лекции, или ходит по издательствам, или заседает в суде присяжных (кристально честный, обязательный, неподкупный, он – образцовый присяжный заседатель), жена сидит в библиотеках, или ходит по магазинам, или посещает друзей, не упуская случая побывать у Ванессы. А в конце дня супруги встречаются в городе, вместе ужинают или ходят к Беллам на Гордон-сквер, где собираются бывшие блумсберийцы; теперь они именуют себя членами «Мемуарного клуба», созданного по инициативе Десмонда и Молли Маккарти уже после войны, в марте 1920 года, однако ничем от блумсберийского сообщества, по существу, не отличавшегося. Или присутствуют на заседаниях основанного Леонардом в честь февральской революции в России социалистического пацифистского «Клуба 1917». Или же, на худой конец (Вирджиния терпеть не могла многочисленную еврейскую родню мужа, в особенности же – свекровь), навещают очень уже немолодую, но еще вполне жовиальную миссис Вулф.

Однодневных, нерегулярных посещений столицы Вирджинии было явно недостаточно. «Нам пора перебираться в Лондон, не можем же мы вечно сидеть в пригороде», – не устает твердить она мужу, но Леонард непреклонен: Вирджинии, как выражаются врачи, Ричмонд «показан»; в Лондоне – суматошно, нервно, людно; ей же следует поменьше говорить, поменьше ходить по гостям, поменьше волноваться. Здесь, в Ричмонде, ее не преследуют головные боли, видения, голоса. Леонард неплохо относится к Ванессе, однако от слишком частых визитов в Эшем свояченицы с детьми, живущими теперь в Чарльстоне, всего в четырех милях от Вулфов, он не в восторге. Вирджиния любит старшую сестру и племянников, радуется их приездам, а повышенные эмоции ей во вред. Впрочем, заботится Леонард не только о больной жене, но и о себе: он привык к замкнутой, упорядоченной, трудовой жизни («Мой дом – моя крепость»), и «лихие наезды» Ванессы, да еще в обществе светских Дункана Гранта и Дэвида Гарнета, он не поощряет. Отношения между Леонардом и Ванессой от близкого соседства не выиграли.

Дотошный, тревожный, сверхзаботливый Леонард понимает предписания врачей слишком буквально. Только и слышишь: «Ты должна поесть», «Мне бы хотелось, чтобы сегодня ты легла не позже одиннадцати». Эту фразу, кстати, Вирджиния впоследствии вложит в уста мужа своей героини, «защитника прав угнетенных», члена палаты общин Ричарда Дэллоуэя, супруга не менее трепетного, чем Леонард. Стоит Вирджинии хоть ненадолго выйти из дому или, не дай бог, уехать одной, «без спросу» в Лондон, как Леонард, подчас в одной домашней куртке и шлепанцах, отправляется на ее поиски: «Я уж подумал, что-то случилось».

В феврале 1915 года, во второй год войны, – случилось. Утром, когда Вирджиния, как ей и предписывалось, завтракала в постели, она вдруг заговорила со своей покойной матерью. Ее речь с каждой минутой становилась все более нечленораздельной и сбивчивой, еще через час начались головные боли, и в конце марта, накануне выхода в свет «По морю прочь», она в очередной раз угодила в больницу, где пролежала больше недели. А когда вышла, хорошие дни еще долго перемежались с плохими, и тогда Вирджиния мучилась бессонницей, головными болями и изводила мужа капризами и упреками.

«Вчера видела Вулфа, – пишет Ванесса Роджеру Фраю 27 мая 1915 года. – Он и сам подавлен. У Вирджинии день на день не приходится: то она разумна, а то выходит из себя, и с ней трудно. Приходится терпеть, ничего другого не остается. Он надеется, что ей станет лучше, и тогда ее можно будет положить в обыкновенную больницу, а не в психиатрическую, что, на его взгляд, привело бы к катастрофическим последствиям. Весь вопрос в том, хватит ли сил у сиделок. Сам Вулф находится в таком состоянии, когда ему уже безразлично, что происходит, и это производит довольно тягостное впечатление. Что тут скажешь?»

2

Хогарт-хаус, как и Блумсбери, – место для английской литературы ХХ века значимое. Значимым, собственно, является не сам Хогарт-хаус, а «Хогарт-пресс» – частное, семейное издательство Вирджинии и Леонарда Вулфов. Решение купить печатный станок и самим выпускать книги совпало с днем рождения Вирджинии: