Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

Вот по каким причинам, думается, писательница и не приложила усилий опубликовать слишком, даже по ее меркам, новаторского «Улисса» в своем издательстве. Не исключено, что здесь сыграла свою роль и элементарная авторская ревность. Не из ревности ли Вулф не захотела печатать у себя слишком сильного и в то же время в чем-то похожего на нее «конкурента»?

И все же Вирджиния отдаст «Улиссу» и ее автору должное. Но произойдет это много позже, в разгар Второй мировой войны, в январе 1941 года, когда в Лондон из Цюриха пришло известие о смерти Джойса. И когда самой В.Вулф оставалось жить чуть больше двух месяцев. В своем дневнике она вспомнит, как впервые познакомилась с романом. Вновь задастся вопросом, следовало ли им с Леонардом издавать роман:

«Джойс умер; Джойс был на две недели старше меня. Помню, как мисс Уивер в шерстяных перчатках принесла машинопись “Улисса” и положила на наш журнальный столик в Хогарт-хаусе… Неприличные страницы показались мне нелепыми… Я спрятала рукопись в ящик инкрустированного шкафа… Он все время был где-то рядом, но я никогда не видела его. Я купила дешевое издание и летом прочитала его, содрогаясь от восторга из-за сделанных им открытий между долгими периодами глубокой скуки…»[63]

Вот в таком диапазоне – от восторга до «глубокой скуки» – осваивала Вирджиния Вулф Джеймса Джойса.

Глава одиннадцатая

Литература – мертвая и живая

1

Среди теоретиков, на которых ориентировался литературный авангард, была и сама Вирджиния Вулф – автор нескольких эссе, программных для новой литературы: «Мистер Беннет и миссис Браун», «Современная литература», «Русская точка зрения», «Как это поражает современника». Вот к чему вкратце сводится сказанное Вирджинией Вулф о современной литературе в этих, а также некоторых других эссе[64].

Современная жизнь, человеческие отношения изменились – а значит, изменилось и искусство. Современное искусство усовершенствовалось по сравнению с искусством традиционным. Даже лучшие произведения старого искусства оставляют впечатление некоторой упрощенности, примитивности. При этом современные писатели, конечно же, не стали писать лучше. Они стали писать иначе, «слегка отклоняясь то в одном направлении, то в другом».

Если попытаться одним словом сформулировать наши чувства к таким писателям-эдвардианцам, как Уэллс, Беннетт и Голсуорси, то это слово – материалисты, пусть и материалисты «от широты и доброты сердца». Просить этих людей объяснить вам, как пишется роман, как создаются настоящие характеры, – это все равно что просить сапожника научить вас чинить часы. Эдвардианцев нисколько не интересует характер человека как таковой, или книга как таковая. Их интересует то, что снаружи, а не то, что внутри. Что такое материалисты? Материалисты пишут о несущественных вещах, «затрачивают массу искусства и массу труда, выдавая незначительное и преходящее за истинное и вечное». Главная к ним претензия в том, что «они заняты телом, а не духом», а потому, чем скорее английская литература повернется к ним спиной, тем будет лучше «для ее души». В их книгах, пусть и «добротно сработанных», жизнь «отказывается обитать». Создается ощущение, что их «сыроватые и грубоватые» герои живут лишь ради того, чтобы испытать «вечное блаженство в лучшем отеле Брайтона». На страницах книг этих писателей, какими бы честными и гуманными они ни были, мы не найдем того, что ищем; от этих книг остается странное чувство незавершенности и неудовлетворенности. Дочитав их романы, мы со вздохом задаемся вопросами: зачем всё это написано? Не напрасно ли затрачен огромный труд «на доказательство добротности и жизнеподобия существования»? Разве написанное похоже на жизнь? Такими ли должны быть романы?

Если не такими, то какими же? В.Вулф предлагает «всмотреться хоть на минуту в обычное сознание в обычный день». И описать «мириады впечатлений – обыденных, фантастических, мимолетных», которые «укладываются в жизнь понедельника ли, вторника». Описать человека: все романы должны иметь дело с человеком, с его характером; наша задача – «описывать человека, а не читать проповеди, петь песни или славить победы Британской империи».