Византиец

В предыдущем году апоплексия поразила кардинала Святой римской церкви Исидора, епископа Сабины, грека из Пелопоннеса, который когда-то был приставлен к русским — северному народу. Болезнь отняла у него способность говорить, но не способность мыслить. Обычно он оставался дома, страдая в одиночестве. Но когда он увидел проносимую перед его дворцом святую главу, захотел любой ценой последовать за священными мощами. Он дошел пешком до самой базилики Святого Петра и, зайдя за металлическую ограду, окружающую Святая Святых и большой алтарь, приблизился к папе и знаками и жестами дал ему понять, что хочет поцеловать божественную главу апостола. Папа внял его просьбе, и тогда он, преклонив колени, рыдая и обливаясь слезами, с благоговением удовлетворил свое желание. Затем он дал волю своей радости, как будто его молитва была услышана, и довольный направился домой. Ему казалось, что он почти лицезрел основателя своей родины.

Папа Пий II. Комментарии

Как зачастую бывает в жизни, Н. услышал про делла Вольпе совершенно случайно по пути из Венеции в Рим. Н. неоднократно останавливался в Виченце — маленьком, симпатичном и очень богатом городке. Так однажды, разговорившись, он с удивлением узнал, что выходец из одной из известных фамилий Виченцы Джовамбаттиста делла Вольпе уехал на восток в далекую Московскую Русь искать счастья. Естественно, получив такое известие, Н. уже не мог спокойно продолжать путь. Он остался в Виченце, разыскал близких Джовамбаттиста, его сестру, очень любившую брата. Выяснилось следующее.

В 1455 году Джовамбаттиста — человек горячий, энергичный — неожиданно бросил город и отправился к татарам. Разобраться до конца в обстоятельствах этого путешествия, напоминавшего побег, Н. не смог. То ли делла Вольпе кого-то убил, и приходилось скрываться. То ли его самого собирались убить на почве его не особенно разборчивых похождений по молоденьким дочкам и сестрам местных горожан. Во всяком случае ему потребовалось исчезнуть из Виченцы, да, видимо, и в целом из пределов венецианского государства. И подальше.

У татар, по всей видимости, делла Вольпе не очень понравилось. И уже в 1459 году он оказывается в Москве на службе у великого князя Московского Иоанна III. Там у проворного итальянца дела пошли хорошо. Он принял православие, обзавелся семьей, вошел в доверие к великому князю и по его поручению занялся чеканкой русской монеты.

Н. еще пару раз заезжал в Виченцу. Встречался с семьей, племянниками Джовамбаттисты. В итоге по обрывочным штрихам у Н. сложился достаточно целостный портрет беглого итальянца. Делла Вольпе представлял собой классического авантюриста XV века, не боявшегося ни Бога, ни дьявола, жадного до женщин, любившего деньги и путешествия, власть и интриги, но больше всего обожавшего приключения. Как полагал Н., такой человек ради денег и куража, не раздумывая, ввязался бы в самую опасную и сомнительную авантюру.

Требовалось ехать в Москву. Другой возможности разобраться с ситуацией и вступить в контакт с вичентинцем Н. не видел. Он запасся рекомендательными письмами от родственников беглеца, собрал приличную сумму денег и пошел к Виссариону за разрешением. Пока еще Н. продолжал играть по правилам.

Н. не столько спрашивал разрешения кардинала, сколько сообщал ему о своем намерении поехать в Москву, чтобы на месте посмотреть, насколько реальна его идея. Виссарион выслушал молча, задавать вопросы не стал.

— Ты знаешь, что я не одобряю твою затею. Поэтому желать тебе успеха не буду. Но я тебе желаю благополучно вернуться назад и не попасть ни в какую передрягу, из которой мне пришлось бы тебя вытаскивать. Ты ведь для меня почти как сын, — добавил кардинал. Н. хорошо знал цену этой фразе: если уж кардинал говорил кому-то, что любит его как сына, значит, жди предательства. — Береги себя.