Власть меча

– Разумеется. – Блэйн с немалым усилием подавил собственные эмоции. – Я пробуду здесь столько, сколько вам нужно. Хотите, чтобы я написал прошение об отставке с поста администратора?

– Подготовьте его, – согласился Смэтс. – Я обсужу ваши причины с Герцогом, и вы сможете передать прошение ему лично.

Блэйн посмотрел на свои часы, и старый генерал поспешил сказать:

– Да, вы должны подготовиться к матчу. Такое легкомыслие посреди столь ужасающих событий похоже на веселье в момент пожара Рима, но необходимо поддерживать видимость. Я даже согласился вручать призы. Сантэн Кортни умеет убеждать. Но я надеюсь, что мы встретимся позже – на церемонии награждения, когда я вручу вам кубок.

Разница в счете была небольшой, но команда класса А из Кейптауна, возглавляемая Блэйном Малкомсом, предприняла все возможные усилия в игре против команды класса А из Трансвааля и в последней схватке соревнования выиграла три очка. Сразу после этого все команды собрались у трибуны, где на призовом столе красовались серебряные кубки, но тут случилась неловкая пауза. Одной команды недоставало – победителей молодежного турнира.

– Где Шаса? – негромко, но резко спросила Сантэн у Сирила Слайна, организатора соревнований.

Тот с беспомощным видом развел руками:

– Он обещал мне, что будет здесь.

– Если это и есть его сюрприз…

С немалым усилием Сантэн скрыла гнев за любезной улыбкой, просто ради своих гостей.

– Ладно, пусть так. Начнем без них.

Она заняла свое место в первом ряду трибуны, рядом с генералом, и вскинула обе руки, призывая к вниманию.

– Генерал Смэтс, леди и джентльмены, уважаемые гости и дорогие друзья!

Она запнулась и с легкой растерянностью огляделась по сторонам; ее голос потерялся в каком-то гуле, переходившем в рев. Лица всех собравшихся обратились к небу, всматриваясь; кто-то недоумевал, кто-то улыбался, кто-то встревожился… Потом вдруг за дубами в дальнем конце поля для поло замелькали крылья низко летящего аэроплана. Сантэн узнала «тигровый мотылек» – маленький одномоторный самолет. Он резко накренился в воздухе и помчался прямо к трибуне, почти над самой землей. Когда уже казалось, что он врежется прямо в заполненную людьми трибуну, его нос резко приподнялся, и он с ревом пронесся над головами, половина зрителей невольно пригнулись, а одна женщина закричала.

В тот момент, когда самолет промелькнул над ней, Сантэн увидела в боковом окне кабины смеющееся лицо Шасы, и он даже махнул рукой… а Сантэн мгновенно вернулась в прошлое, перенесясь сквозь пространство и время.

Но теперь лицо в самолете принадлежало уже не Шасе, а Майклу Кортни, его отцу. В ее представлении машина больше не была голубой и обтекаемой, а приобрела старомодные формы, двойные крылья и проволочные крепления, а кабина была открытой и раскрашенной в желтое, как все военные самолеты-разведчики.

Самолет описал широкий круг, снова появившись над вершинами дубов, а Сантэн стояла, похолодев от потрясения, ее душа разрывалась от молчаливого крика боли, когда она снова мысленно видела, как изрешеченный выстрелами самолет пытается перелететь через огромные березы в долине под шато Морт-Ом, а его мотор запинается и глохнет.

– Майкл!

Она мысленно выкрикнула это имя, и ее опять ослепила болезненная вспышка, как тогда, когда она наблюдала за смертельно раненной машиной, задевшей вершину березы и перевернувшейся через крыло, резко снизившейся и ударившейся о землю, чтобы превратиться в груду сломанных креплений и разорванного холста. Она снова видела вспыхнувшее пламя, подобное прекрасным ядовитым цветам, – оно взлетело над разбитым самолетом, и темный дым потянулся через лужайки прямо к ней, а тело человека в открытой кабине дергалось, извивалось и чернело, когда оранжевые языки огня пожирали нос машины и жар плясал в прозрачном мираже, а жирный черный дым и барабанный грохот наполнили ее уши…

– Майкл!

Челюсти Сантэн были так крепко стиснуты, что от давления болели зубы, а губы заледенели от ужаса настолько, что имя не могло с них сорваться.

Потом чудесным образом эта картина погасла, и вместо этого Сантэн увидела маленькую голубую машину, спокойно опустившуюся на зеленую траву поля для поло, ее хвост опустился в скольжении, гром мотора перешел в мягкое урчание, когда самолет развернулся в дальнем конце поля, а потом покатился назад, к трибуне, слегка покачивая крыльями. Он остановился перед зрителями, и мотор окончательно умолк, выпустив из выхлопной трубы последний клочок голубого дыма.

Дверцы с обеих сторон распахнулись, и из машины вывалились Шаса Кортни и трое его ухмыляющихся товарищей по команде. Сантэн изумило то, что они сумели втиснуться в крошечную кабину.

– Сюрприз для всех! – кричали они. – Сюрприз! Сюрприз!