Властелин Колец

Гвардейцы отодвинули тяжелые засовы, распахнули двери, которые медленно раздвинулись внутрь на скрипучих петлях. Гости вошли во дворец. Внутри было полутемно и показалось душно после утренней свежести на холме. Парадный зал был длинным, с мощными столбами, подпирающими высокий потолок. Из восточных окон под самым потолком падали пучки света и ложились на пол теплым узором. Через отверстие в крыше к бледно-голубому небу поднимались струи пара. Когда вошедшие привыкли к полумраку, то увидели, что пол выложен цветными камнями и под ногами у них вьются рунические надписи и переплетаются странные фигуры. Столбы оказались украшены богатой резьбой, и на них сохранились остатки старинной росписи с позолотой. Огромные тканые картины на стенах изображали героев старинных легенд. Но стены тонули в тени, а ткани поблекли. Правда, одна картина висела так, что на нее падал солнечный свет. Гости увидели молодого воина на белом коне. Юноша трубил в огромный рог, его золотистые волосы развевались на ветру. Конь поднял голову, раздувая розовые ноздри в предчувствии битвы. Зеленые волны с белой пеной достигали коню до колен.

— Смотрите! Это Эорл Юный, — объяснил Арагорн. — Таким он был, когда выступил с севера на битву при Келебранте.

* * *

Друзья пошли дальше и оказались в большом помещении с длинным каменным очагом посредине, в котором горел огонь. У южной стены, противоположной входу, три широкие ступени вели на возвышение. На нем в большом позолоченном кресле сидел старик, согбенный под бременем лет, казавшийся почти карликом. Две длинные толстые седые косы свисали из-под узкого золотого обруча, сжимавшего виски. Надо лбом в обруче сверкал один белый алмаз. Белая, как снег, борода лежала на коленях. Только в глазах был живой блеск, когда он посмотрел на вошедших. За троном стояла женщина в белом платье. У ног властителя на ступенях сидел худой человек с бледным хитрым лицом и припухшими веками. Было тихо.

Старик сидел неподвижно. Наконец Гэндальв произнес:

— Привет тебе, Феоден сын Тенгла! Я вернулся, ибо грядет буря, и друзья должны держаться вместе, чтобы не погибнуть поодиночке.

Старик медленно выпрямился, тяжело опираясь на короткий черный жезл с набалдашником из белой кости. Те, кто видел его впервые, с удивлением обнаружили, что он был сутул, но очень высок, а в молодости, вероятно, удивлял всех благородной осанкой.

— Привет и тебе, — сказал он сухо. — Надеюсь, ты не ждешь, что я с радостью тебя встречу. Если говорить откровенно, твое появление в моем доме — совсем не радость, почтенный Гэндальв. Ты всегда возвещаешь о несчастьях. Беды слетаются за тобой, как воронье, и с каждым твоим приездом их все больше. Не буду лгать: когда я услышал, что Серосвет прискакал без седока, я радовался возвращению жеребца, но еще больше — отсутствию всадника. А когда Эомер сообщил, что ты, Гэндальв, наконец ушел в самый долгий путь, я не оплакивал тебя. Но вести издалека часто искажаются. Ты снова здесь и, как следовало ожидать, принес еще худшие вести, чем раньше. Как же мне радоваться при виде тебя, Гэндальв, Провозвестник Бури?

И король снова медленно опустился на трон.

— Справедливы твои слова, господин мой! — отозвался бледный придворный, сидевший на ступеньках у ног короля. — Пяти дней не прошло со времени горестного известия о том, что на полях Западного Эмнета пал твой сын Феодред, правая рука короля и Второй полководец Рубежного Края. Нельзя доверять Эомеру. Если бы он тут распоряжался, немного бы воинов осталось охранять твою столицу. Сейчас из Гондора дошло до нас предупреждение: Черный Властелин готовит нападение с востока. И в такой час этот бродяга снова здесь! Разве можно встречать его добром? Не гостем, а Зловестником

надо его звать! Плохие вести — плохой гость! — Придворный ядовито засмеялся и, на мгновение приподняв припухшие веки, сверкнул на чужеземцев черными глазами.

— Ты здесь считаешься мудрецом, Причмок, и наверняка король думает, что ты ему — большая поддержка, — тихо произнес Гэндальв. — Но плохие вести можно приносить по-разному. Можно быть их виновником, и можно быть другом, который в счастье уходит, а в несчастье оказывается рядом и предлагает помощь.

— Бывает еще и третий случай, — отозвался Причмок. — Бывают гости, которые приходят рыться в объедках и лезут в чужие дела; хищники, отъедающиеся на войнах. Чем ты нам помог, Ворон? С чем пришел? В прошлый раз ты сам просил помощи. Король позволил тебе выбрать коня, чтобы ты смог уехать. Все возмутились, когда ты посмел выбрать Серосвета. Мой король глубоко огорчился. Но многие из нас согласились, что стоит заплатить любую цену, чтобы от тебя отделаться. Я уверен, что и сейчас ты опять попросишь у нас помощи, вместо того, чтобы попытаться нам ее оказать. Почему ты не привел воинов? Где твои кони, мечи, копья? Вот это была бы помощь, и это мы бы взяли. А кто пришел с тобой? Три оборванца в серых лохмотьях, да и сам ты стал еще больше похож на нищего.