Властелин Колец

Наместник умер, его тело сгорело; в тронном зале Белой Башни покоились останки короля Рохана, а новый король явился ночью из боя и почти сразу снова ушел на войну с тем, кого победить невозможно, с силой темной и жуткой.

И никаких вестей. С тех пор как гондорское войско вышло из моргульской долины, в Минас Тирит не прибыл ни один гонец, и в городе ничего не знали о том, что происходит в окутанных Тенью восточных землях.

Через два дня после того, как Западные вожди выступили в Поход, королевна Эовина попросила женщин-целительниц принести ей одежду и, не слушая возмущенных нянек, встала с постели. Одетая, с рукой на перевязи, она пошла к Главному попечителю Домов Целения.

— Я в великой тревоге, — призналась она ему, — и не могу больше лежать в праздности.

— Ты еще нездорова, королевна, — ответил ей попечитель. — Мне поручено окружать тебя особым вниманием и заботой. Тебе еще по крайней мере неделю нельзя вставать. У меня приказ. Очень прошу тебя, вернись в постель.

— Я здорова, — возразила она. — Телом здорова, только левая рука еще побаливает, но и ей значительно лучше. Но я могу снова заболеть от безделья, если останусь в постели. Вестей от войска еще нет? Здешние женщины ничего толком не знают.

— Вестей нет, — сказал попечитель. — Последнее сообщение было о прибытии наших полководцев в долину Моргул. Кажется, ими сейчас командует новый вождь, тот, кто прибыл с севера. Это достойный муж и настоящий целитель. Меня больше всего удивляет, что его руки, обладающие целительной силой, берутся за оружие. Если верить старым легендам, в далеком прошлом такое случалось, но в наше время в Гондоре одни мы, целители, занимаемся лечением ран, которые наносят и получают воины. Кроме того, нам хватает другой работы. В мире и без войны много болезней и несчастий, она лишь умножает их…

— Не мы развязали войну, — прервала его Эовина. — Для этого хватит одного врага. Но уклоняться от битвы — удел трусов. Неужели ты хотел бы, чтобы гондорцы собирали твои травы, в то время как Властелин Тьмы собирал армию? И телесное здоровье не всегда составляет счастье. Так же, как не всегда несчастье — погибнуть в бою, даже от мучительной раны. Если бы в этот горький час я могла выбирать, я бы выбрала смерть в бою.

Попечитель удивленно смотрел на нее. Перед ним стояла высокая девушка с большими глазами, сверкавшими на бледном лице, как звезды. Ее здоровая рука сжалась в кулак, когда она посмотрела в восточное окно. Попечитель вздохнул и покачал головой. Наступило молчание. Прервав его, Эовина снова пошла в наступление.

— Неужели для меня не найдется дела? — спросила она. — Кто сейчас распоряжается в городе?

— Я точно не знаю, — ответил попечитель. — Меня ведь это не касается. У роханских всадников свой командир. Гондорцам, как я слышал, приказы отдает достойный Хурин. А по праву настоящий наместник — высокородный Фарамир.

— Где его искать?

— Здесь, в Домах Целения, королевна. Он был тяжело ранен, сейчас к нему возвращается здоровье. Но я не понимаю, как…

— Проводи меня к нему, там поймешь.

* * *

Наместник Фарамир в одиночестве гулял по саду между Домами Целения. Ярко светило солнце, и он чувствовал, как вместе с теплом к нему возвращается бодрость, но на сердце было тяжело, и он почти неотрывно смотрел из-за стены на восток. Так его и застал попечитель.

Услышав свое имя, Фарамир обернулся, увидел королевну Эовину и проникся сочувствием к ней, ибо понял, что она не только ранена, но в волнении и печали.

— Мой господин! — сказал попечитель. — Это королевна Рохана Эовина. Она сражалась рядом с королем и сейчас выздоравливает от тяжких ран, под моим попечением. Но она недовольна пребыванием в Домах Целения и хочет говорить с наместником.

— Пойми меня, правитель, — произнесла Эовина. — Я не жалуюсь на плохой уход и недостаток внимания. Тому, кто хочет выздороветь, нигде не может быть лучше, чем здесь. Но я не выношу бездействия, праздности. Меня заперли в клетке. Я искала смерти в бою. И вот я жива, а война продолжается.

По знаку Фарамира попечитель с поклоном удалился.

— Чего же ты хочешь от меня? — спросил Фарамир. — Я ведь тоже пленник целителей.

Он взглянул в глаза Эовины, и его чуткое сердце сжалось от боли, так тронули его красота и отчаяние девушки. Воспитанная среди солдат, Эовина увидела суровую нежность в его глазах и поняла, что перед ней доблестный воин, который не уступил бы в бою ни одному из рохирримов.

— Так чего же ты от меня хочешь? — снова спросил он. — Я готов сделать для тебя все, что в моих силах.

— Прикажи этому попечителю выпустить меня отсюда, — попросила она, и хотя произнесла эти слова гордо, смутилась. Она подумала, что в глазах властного и одновременно доброго рыцаря может показаться просто капризной и своевольной девчонкой, которой не хватило выдержки.

— Я сам сейчас в его власти, — ответил Фарамир. — Я еще не принял правление. Но даже если бы я уже стал правителем, я бы подчинился лекарю, коль скоро он лучше меня знает, как быстрее выздороветь.