Властелин Колец

— Ох, господин Брендибэк, не вспоминайте об этом! Вы меня опять сбили. О чем я бишь? Ноб… Лошади… А! Вот оно! Вспомнил! Дело в том, что у меня кое-что припасено для вас, причем кое-что ваше. Понимаете? Билла Осину не забыли еще? Когда из моей конюшни пропали все лошади, он продал вам своего пони. Так вот, этот пони прибежал обратно — сам прибежал, один-одинешенек! Где он побывал — это уж вам лучше знать. Драный был, что твоя старая собака, и тощий, как вешалка, зато жив-живехонек. Я поручил Нобу его выходить.

— Что?! Мой Билл?! — закричал Сэм. — Нет, я точно в рубашке родился, и пусть мой Старикан больше не каркает! Чего я ни пожелаю — все исполняется! Где же она, моя лошадка?

И Сэм, отказавшись ложиться, помчался в конюшню — навестить Билла.

Путешественники провели в Бри весь следующий день, и в этот день господин Подсолнух при всем желании не смог бы посетовать, что дела идут плохо. Любопытство перебороло все страхи, и к вечеру корчма ломилась от посетителей. Чтобы не показаться невежливыми, хоббиты навестили Общую Залу и ответили на неисчислимые вопросы, которыми их буквально закидали. По-брийски памятливые, многие хоббиты спрашивали у Фродо, как обстоят дела с его книгой.

— Еще не дописал, — отвечал им Фродо. — Надо вернуться домой, разобрать записи…

Он клятвенно обещал упомянуть и о небывалых событиях, потрясших Брийскую Округу, — а иначе какой интерес в этой самой книге, если она будет рассказывать только о далеких и гораздо менее важных событиях, случившихся «где-то там, на юге»?

Какой-то молокосос потребовал было песню. Наступила неловкая тишина, и юнец мигом стушевался под выразительными взглядами хоббитов постарше. Местные жители явно не желали, чтобы повторился прошлогодний скандал…

Ничто не нарушило покоя брийцев, пока в поселке гостили Гэндальф и хоббиты: днем никаких неурядиц, ночью — тишь да гладь. На следующее утро путешественники поднялись пораньше: ненастье вёдром так и не сменилось, так что им хотелось оказаться в Заселье до темноты; путь же предстоял неблизкий. Брийцы, все как один, высыпали на улицу проводить их. Такого подъема чувств местные обитатели за весь прошедший год не испытывали ни разу. Многие впервые увидели гостей в полном облачении и смотрели на них разинув рот — особенно когда на пороге корчмы появился Гэндальф с его белоснежной бородой; он словно излучал свет, и синяя мантия на его плечах казалась облаком, сквозь которое просвечивает солнце. За Гэндальфом выступали четыре хоббита, одетые как четыре странствующих рыцаря из полузабытых легенд. Теперь даже те, кто посмеивался над рассказами о Короле, прикусили язык и начали склоняться к мысли, что доля правды, пожалуй, во всем этом есть.

— Удачи вам! Ни пуха ни пера! — махнул на прощание рукой корчмарь. — А главное — приятного возвращения домой! Я, наверное, сразу должен был сказать вам, что в Заселье тоже далеко не все ладно, — если, конечно, верить слухам. А слухи такие, что дела там не ахти! Вы уж простите — начисто из головы выскочило. Сами понимаете — у меня и так хлопот полон рот. Правда, не сочтите за дерзость, вы тоже сильно изменились, так что вам, наверное, все выйдет нипочем. Уж вы-то быстренько вправите мозги кому там следует. Так что доброго пути! И знайте: чем чаще вы будете наведываться в «Пони», тем больше разуважите старого Подсолнуха!

Сердечно распрощавшись с корчмарем, они выехали из Бри через Западные Ворота и направились в сторону Заселья. Билла, разумеется, прихватили с собой, и, хотя на его спину перекочевала изрядная часть поклажи, пони бодро трусил рядом с Сэмом и казался весьма довольным своей судьбой.

— Интересно, что имел в виду старина Подсолнух, — сказал Фродо.

— Догадываюсь, — мрачно отозвался Сэм. — Я это в Зеркале видел. Все деревья вырублены и так далее, а мой Старикан катит тачечку со своим скарбом прочь с Отвального. Надо было не копаться, а скорее спешить назад.

— И в Южном Пределе неладно, — добавил Мерри. — Шутка ли — зелья нигде нет!

— Что бы ни было, — заметил Пиппин, — голову даю на отсечение, что без Лотто здесь не обошлось. Это он всему виной!

— Может, без него и не обошлось, но виной-то всему не он, — покачал головой Гэндальф. — Вы забыли о Сарумане! А ведь он начал интересоваться Засельем раньше Мордора.

— Но у нас есть ты, — сказал Мерри беспечно. — А с тобой мы быстро утрясем все дела.