Внутренние новеллы

Из кафе пришлось сматываться, потому что там допивала компания зомби в "адидасах", которые при виде цветка нехорошо возбудились. Я знаю, как действует на эту публику все сказочное и необычное. У меня есть опыт. Меня в новокузнецком пивбаре «Улыбка» били только за то, что я явился туда, одетый как денди, во фрак и цилиндр.

Около входа в кафе (который для нас был выходом из стремной ситуации), на бордюре мы обнаружили два пустых стакана и взяли их с собой, решив, что так будет правильно.

- Видал, какая у нас прибыль. - сказал я. - Денег не потратили ни копейки, а нажили растение и посуду.

- Только курева нет. - ответил Игорь.

- Зато жизнь красивая.

Как ни странно, на цветок все-таки клюнули. Им заинтересовался молодой таксист, который возвращался на базу порожняком, и подобрал нас для смеха. Но, увы, смеяться ему не пришлось, потому что у самого Каштака он своей тачкой «поцеловал» черное "БМВ" с мрачными пассажирами, которые, выключив бортовые огни, сосали косяк и в гробу всех видали. А тут им вдруг пришлось прерваться. Они помрачнели максимально и вышли в открытый космос. Мы с Игорем тоже вышли и вежливо удалились, возложив цветок на капот автомобиля. Через несколько минут, когда стало ничего не слышно, Игорь предположил, что бедолага-водитель заработал свой венок еще при жизни.

- Что ж, - сказал я. - Хороший человек, он умеет себя поставить на твердую ногу. И обо всем позаботится заранее.

Каштак, если вы не знаете, это жуткое место. Когда-то он назывался Шведская гора, по причине одноименных шведов, сосланных сюда при Петре Великом, после того как русский характер восторжествовал над балтийским темпераментом. При советской власти здесь расстреливали кулаков и интеллигентов (то есть, богатых и умных), а потом, на их костях, понастроили девятиэтажек 75-й серии. В одной из них Игорь владел кусочком жилплощади, но мы, разумеется, шли не к нему, потому что какой дурак будет развлекаться ночью у себя дома?

Нелегкое это занятие постоянно двигаться в неизвестном направлении. Но что прикажете делать, если отсутствуют ПМЖ и смысл жизни? В Отечестве и за его пределами. А жен своих вы (точнее, мы) утратили по легкомыслию. А на работу вас (нас) не берут с формулировкой «плохие роботы».

Уже за полночь прибыли мы к нашему старинному товарищу, кинорежиссеру-подпольщику. Или параллельщику, я точно не помню. В общем, он у себя там, в другой реальности, снимает фильмы. Но, поскольку в другом измерении иные законы физики, его кинопродукция в наш мир попасть никак не может, что-то с ней случается по дороге. Некоторые даже не верят, что наш друг вообще снимает в натуре кино, и называют его за глаза "пиздоболом". Но это просто люди такие - без фантазии.

Как только мы ввалились к Анатолию, горячим шепотом поздравляя его с давно прошедшим днем рождения, он принялся нам рассказывать, будто бы Вернер Херцог недавно зазвал его приехать в Вену, потому, дескать, что только в этом городе можно гулять и беседовать, а Клаус Кински очень ревновал и пытался затеять драку прямо на Шведен-плац.

Люблю такие истории. Они освежают, особенно по ночам, когда со всех сторон Каштак, а в качестве альтернативы – водка Black Death с приветливым черепом на этикетке. Хотя в тот вечер, под рассказ о дружбе с великими, нам было подано кое-что получше - молдавский коньяк, который, по словам хозяина, забыли в холодильнике маляры. Угощаясь «белым аистом», Игорь критиковал качество ремонта:

- Ну кто так белит? Говно, а не побелка!

Мы прикончили напиток и стали абсолютно счастливые, и ушли, не дослушав венскую оперу до конца, пожелав Анатолию дальнейших успехов на ниве кинематографии.

- Ты заметил, что сегодня нам как будто никто не рад? - спросил я Игоря, когда мы распивали в подъезде четвертинку водки. Везли ее как бы в подарок, но, будучи хитрожопы, с товарищем не поделились, а еще и луковицу у него выклянчили.

- Заметил, - сказал Игорь, занюхал луком и добавил. - По-моему, они вообще жизни не рады.

Он умеет найти для близкого человека теплое слово. Но довольно часто бывает прав. Однажды он заявил, что у меня вкус дурной. Это справедливо. Когда я пью с людьми утонченными, то могу колебаться в выборе между Каберне-Совиньон и просто Каберне. А потом приходят люди земли и мы бухаем такое, от которого потом испуг, черти и хождение по мукам. С другой стороны – пусть скажет спасибо, что у меня дурной вкус - выбрал бы я иначе Игоря главным героем! Он бы у меня даже близко кастинг не прошел в моей песне, будь я изысканный, как птица Сиринъ.

Мы куда-то шли. Контуры домов весело расплывались. Ноги весело скользили по поверхности земли, руки опирались о плечи товарища, рты хохотали и матерились, мозги возбужденно прикидывали: где бы еще найти тормозной жидкости?

Буквально неподалеку жил Рыжий, молодой талантливый гастроэнтеролог - друг желудка, как мы его называем. Мы чуть было не вломились к нему без приглашения, зная, что Рыжий, на вид человек застенчивый, жену свою, поэтессу, держит в страхе, поэтому можно не опасаться семейных сцен, отравляющих радость потери сознания за чужой счет.