Во что я верую

Если три первые заповеди касаются нас косвенным образом, то четвертая обращается к нам напрямую. Любопытна эта заповедь о дне отдыха: «Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмый — суббота Господу Богу твоему…» (Исх 20: 8-10). Далее мы находим подробное разъяснение того, как применять это предписание, а также — космологическое обоснование: «Не делай… никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих» (20: 10). В этом отдыхе должны участвовать все — и даже домашние животные, также имеющие право на отдых. Седьмую часть времени надлежит сделать свободной. Проклятие трудом, который есть благословление, не должно превращать труд ни в наркотик, ни в кумира. Важно, чтобы часть нашего времени была посвящена Господу: лицезрению, созерцанию, размышлению, молитве. Должно быть что-то, что понуждает нас отрываться от легкости труда, избавляющего нас от мыслей о бытии и о смерти. Пусть между включенностью в будничную реальность и сверхреальностью установится нужное равновесие. Заповедал Бог: в течение шести седьмых твоего времени склоняйся к земле, но подними лицо свое на время — по меньшей мере — седьмой части.

Как добиться такого распределения, не превращая его в ритуал, в сверхритуал (бытующее среди фарисеев суеверие, связанное с субботой; то же — у пуритан Новой Англии, этих гонителей каких бы то ни было несоблюдений субботы) — и не связывая его с каким бы то ни было календарем? Ведь без строгого порядка человек превращается в раба внутренних побуждений, требующих немедленного повиновения.

Для того, чтобы придать нужное направление онтологическому размышлению о седьмом дне, лучше всего подойдет напоминание о принципиальном вопросе, лежащем в основе Откровения: о Сотворении мира, поскольку Бог опирается на доподлинный календарь, прибегнув к педагогическому воздействию тайны поэтапного и сопровождающего Сотворения мира: «Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и всё, что в них; а в день седьмый почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его» (Исх 20: 11).

После заповеди об умении здраво распоряжаться временем и о двух составных частях жизни — той, что воплощается в вещах, и той, что отводится под умозрительное созерцание главного и единственного (соответственно удел Марфы и Марии), наступает черед пятой заповеди, трактующей о чередовании во времени, о передаче эстафеты, об отношении к судьбе рода человеческого.

«Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлить дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе» (Исх 20: 12). В данном случае «чтобы» восходит к естественному праву: общество, настолько нарушающее правило о передаче приобретенного, что прекратится почитание отца и матери, будет недолговечным, поскольку, подобно нашим вымирающим обществам, оно уже не обеспечивало бы передачу жизни, культуры, ценностей, лежащих в основе культуры.

Шестая заповедь: «Не убивай» — самая немногословная. Она была нарушена первой: за приобретение орудия пришлось расплачиваться межвидовым насилием; «не убий» должно провозглашаться всё снова и снова: ведь речь идет о нашем выживании. Жизнь начинается с зачатия, и преступление, в данном случае, тем более непоправимо, что совершается у изначального зияния, у порога бытия. Гибель каждого десятого — так расплачивались за несоблюдение пятой заповеди те общества, где насилие основывалось на отсутствии законов и норм, но тормозилось осознанием священного начала. Между 1750 и 1970 годами в жертву войне принесено менее 1 % населения. В условиях, когда поощряется аборт, расходы по которому оплачиваются, индустриальное общество превзошло уровень несоблюдения запрета, отмеченный в тех самых первобытных обществах, которые погибали от самоистребления: в обществах, от которых до нас не дошло почти ничего.

«Не прелюбодействуй» — логическое следствие «не убий». Прелюбодеяние, это нарушение веры, высказанное вступающими в супружество при обмене обетами, когда право, которое я приобретаю над тобой, я возмещаю правом, которое мой обет гарантирует тебе надо мной, — сродни убийству. «Не прелюбодействуй» значит «не лги». Ибо ложь и убийство накладываются друг на друга и сливаются в единое целое. Это — одно и то же. Более того: ложь намного страшнее убийства, потому что это последнее прекращает жизнь лишь единожды, тогда как ложь вызывает цепную реакцию убийств. Ведь всё, что говорится в пользу абортов, покоится на лжи; за четверть века от них погибает больше невинных жизней, чем за двести пятьдесят лет в мировом масштабе.

«Не кради». Кража сродни лжи и убийству. Посягательство на собственность и, что много хуже, на право собственности — это посягательство на жизнь, на безопасность, на достоинство жизни.