Воды Дивных Островов

Тогда Абундия повела девушку дальше, и вот, наконец, завидели подруги ровное дно лощины и ручей, что поблескивал сквозь листву; и различили они на ближнем берегу ручья человека; и спустились ещё чуть-чуть, пока не оказались на травяном ковре. Заряночка без сил рухнула на колени, и низко опустила голову, и закрыла глаза руками, а хозяйка леса развела перед нею густые ветви лещины и прошептала: «Дитя, дитя! – погляди-ка вперёд да скажи, знаешь ли ты его, или он тебе чужой, и ничего для тебя в итоге матушка твоя не сделала».

Заряночка подняла голову, бледная, с безумным взором, и оглядела долину и увидела, что у ручья на траве сидит человек, пригнув голову к коленям и закрыв лицо руками; всю одежду его составляли две оленьи шкуры и ещё полоска кожи вместо пояса, за которую заткнут был короткий меч; длинные каштановые волосы нечёсаными космами спадали на лицо незнакомца. Рядом с ним лежала арфа, а чуть подальше – короткое копьё, насаженное на грубую ясеневую рукоять. Человек сей исступлённо бил ногами о землю и содрогался всем телом. Поглядела Заряночка – и перехватило у неё дух. Ибо вскорости малость успокоился незнакомец и поднял голову, и узнала в нём девушка Артура, своего возлюбленного; и теперь не смела она пошевелиться, чтобы не вскочил он и не бросился прочь; и боль и нежность слились в груди Заряночки. Воистину сладостной была эта мука, что едва не стоила девушке жизни.

Тут рука пустынника потянулась к арфе, и взял он инструмент и погладил его ласково, и пальцы его пробежали по струнам, и снова зазвучала музыка, ровно та же, что и в первый раз. Заряночка слушала, затаив дыхание, покуда не затихла мелодия; а Артур оглянулся и запрокинул голову, как это делает пёс, собираясь завыть.

Тогда Заряночка громко вскрикнула, выскочила из зарослей и остановилась на траве прямо перед ним, так что ничто не разделяло этих двоих, и протянула к возлюбленному руки и закричала: «О нет, нет, нет! Перестань, заклинаю, иначе сочту я, что переменился ты безвозвратно, и погибли в тебе человек и любящее, великодушное сердце, и остался только зверь в человечьем обличии!»

При этих словах Артур вскочил на ноги и изготовился к прыжку, и свирепо воззрился он на девушку и закричал: «Что?! Снова ты? Второй раз вижу я тебя, двойник и образ той, что истерзала меня и измучила! Той, что покинула меня в час крайней нужды и скрылась от меня! Ха! Человек, говоришь ты? Разве не боролся я с безумием, разве не сохранял мужество так долго, как только мог; но, наконец, иссякли последние силы, и стал я зверем и человекоубийцей? Но для чего говорить с тобою? Ты – только отражение той, что разбила мне жизнь. Однако же, может статься, с отражением смогу я покончить, ежели не с самой погубительницей; и горе мне! – как любил я её! Да, и люблю до сих пор, да только не тебя, лживый призрак!»

Тут безумец выхватил из-за пояса меч и бросился к Заряночке; она же закрыла лицо руками и сжалась от страха, но с места не двинулась. Но тут из кустов выскочила лесная дева, вложила стрелу в тетиву и, угрожая луком, воскликнула: «Ты, зверь в образе человеческом, я убью тебя тут же на месте, ежели причинишь ты вред дочери моей милой; так что возьми себя в руки! Скажу более: ежели встреча с тобою не порадует её так, как я рассчитывала, я убью тебя со временем; так что смотри мне!»

Расхохотался Артур и молвил: «Как! – ещё один призрак истерзавшей меня возлюбленной! Нет же, клянусь всеми святыми, что вновь пришедшая – эта первая из них, а та, что поразговорчивее, – вторая! Или, может статься, все женщины в мире приняли облик той жестокосердной, что погубила меня, и ничего-то больше не осталось в жизни?»

И замер Артур, словно пригвождённый к месту, глядя на Заряночку во все глаза; она же стояла перед ним, закрыв лицо руками и сжавшись в комочек от страха. Тут пустынник поднял руку и отшвырнул меч в кусты, а затем шагнул вперёд и остановился перед Заряночкой, и отнял он ладони от лица её и заглянул в глаза ей, держа её за обе руки, и молвил: «Похоже на то, что давно позабыла ты, что за счастливую жизнь могли бы мы прожить вместе, кабы не бежала ты от меня и не обрекла меня на участь настолько жалкую… А ты-то, ты! – судя по твоему виду, ибо красива ты и пригожа по-прежнему, хотя сейчас и побледнела от страха передо мною, жила ты все эти годы в холе да неге, да в радости, и веселы были твои мысли; уж не думаешь ли, что моя жизнь текла в радости, или что хоть раз задумался я о чём-нибудь весёлом, да и вообще о чём бы то ни было, кроме своего горя? Или сомневаешься ты в этом? Ступай, спроси добрых копейщиков города Гринфорда или Всадников Красной Крепости, а также и поле брани! Ежели там мало радости, так в других местах и того меньше».

Тут Артур выпустил руки девушки и застыл перед нею, дрожа всем телом, а Заряночка опустилась на землю и сложила ладони и так протянула к нему руки, словно в молитве, сама не зная, что делает.