Вокруг света без виз

Километров за 80 до Уюни посреди пустыни нам попался сломанный джип (видимо, они здесь частенько ломаются). Водитель и гид пытались починить машину, а туристы из Израиля их на чем свет крыли. Они умудрились купить билеты на вечерний автобус из Уюни в Ла-Пас и из-за поломки на него опаздывали. Пришлось нам немного уплотниться, чтобы спасти возмущенных евреев.

Мчались быстро — насколько это возможно на не асфальтированной дороге в пустыне. Но новые попутчики все равно были недовольны и на чем свет стоит костерили уже нашего — ни в чем не повинного шофера. Чтобы их немного отвлечь, я предложил хором петь русские песни. Среди евреев не было ни одного русскоязычного. Но слова «Катюши» и «Калинки» они знали не хуже нас.

В Уюни автовокзала нет. Простые междугородные автобусы отправляются от рынка, а более комфортабельные и дорогие — от железнодорожного вокзала. По расписанию автобус в Ла-Пас, им который евреи заранее купили билеты, отходит ровно в 20.00. Мы приехали на час позже. Но автобус еще не ушел. И даже не собирался трогаться в ближайшие полчаса. У спасенных нами евреев оставалось достаточно времени на то, чтобы забрать свои вещи из хостела. Значит, им суждено было уехать из Уюни именно в этот вечер. Мы же, наоборот, застряли. В дорогом автобусе свободных мест не было. Дешевые автобусы с рынка уже ушли. А поезд пойдет только на следующий день.

Пришлось остаться в Уюни еще на одну ночь. Появилась уникальная возможность провести целый день на одном месте — а именно в кровати. Только так и удалось наконец вылечиться сразу и от простуды, и от горной болезни.

В нашем путешествии мы очень редко встречали русских. Да и то лишь в самых попсовых туристических местах. Россияне по-прежнему боятся выезжать за границу самостоятельно, предпочитая кучковаться в организованные группы.

В Уюни при посадке на автобус к нам подошел парень, который услышал, как мы с Олегом переговариваемся между собой. Поехали, конечно, вместе, втроем на двух сиденьях — в тесноте, но не в обиде. Нашему новому знакомому, Константину Кудряшову, очень хотелось поговорить. Ведь он тоже во время своих длительных путешествий редко встречал русских.

— Сам я из Подмосковья, учился на историческом факультете МГУ. Во время учебы увлекся идеями национал-большевизма. Тогда меня все знали как Ревстакан. Интересное было время. Чего мы только не вытворяли! Сейчас, конечно, уже не то. Скучно мне стало. Вот и отправился я бродить по белу свету, смотреть, как люди живут. Я люблю поселиться в какой-нибудь деревне на один-два месяца, неспешно общаться с местными жителями, участвовать в совместной работе. Пару лет провел в Азии, потом перебрался в Южную Америку. На жизнь зарабатываю статьями для журнала «туризм и отдых». Мне как раз хватает. Бывает, гонорар немного задержат, и несколько дней приходится жить на хлебе и воде. Но не жалуюсь. Куда хочу — туда еду. О чем хочу — о том пишу.

Автобус пришел в Оруро рано утром. Костя остался в городе продлевать боливийскую визу. А мы даже с автовокзала не выходили и на первом же автобусе уехали в Кочабамбу.

Кочабамба в переводе с языка индейцев кечуа означает «болотистая местность». Возможно, в доколумбову эпоху здесь только болота и были. Но сейчас это скорее «город-сад», настолько много в нем зелени — скверов, парков, садов.

Как и во всех построенных испанцами городах, в самом центре находится площадь с собором и административными зданиями в колониальном стиле. Площадь 14 Сентября (по совместительству и центральный парк) — центр социальной жизни города. Когда мы туда пришли, народ там разделился на две большие группы.

В одной группе пенсионеры увлеченно спорили о политике, разглядывая выставленные стенды с газетными вырезками и плакатами. А вторая группа — в ней было больше молодежи — не менее увлеченно внимала рассказу фанатичного поклонника восточных единоборств.

Если на площади 14 Сентября и в ее ближайших окрестностях еще можно увидеть старые дома в колониальном стиле, то остальная часть города застроена скучными современными коробками. К северу от площади Колумба проходит широкий бульвар Эль Прадо с учреждениями, банками, отелями и ресторанами. А к югу от нее лежит рынок Лa Канча, занимающий сразу несколько улочек и площадей. Он считается самым большим уличным рынком Южной Америки. Но продают там то же, что и везде, — китайский ширпотреб.

В 1994 году в восточной части Кочабамбы на горе Сан-Педро построили гигантскую железобетонную статую Иисуса Христа высотой 34,2 м (вместе с постаментом более 40 м). До сих пор это — самая высокая в мире статуя Христа. Она, например, на 2 метра выше знаменитой статуи на горе Корковадо в Рио-де-Жанейро.

Со смотровой площадки у основания статуи виден весь достаточно компактный город, зажатый со всех сторон горами. Самые высокие из них — две вершины горы Тунари (4800 м). Улицы, проложенные с востока на запад и с севера на юг, делят город на равные прямоугольника кварталов. Мы могли легко проследить весь маршрут, по которому прошли от площади 14 Сентября до подножия горы.