Волчья ночь

Окна в кабинете Питера выходили на подъездную дорожку, чуть дальше, за дорогой, виднелась крыша соседнего дома. Там жил Роуг. Странный сосед, при воспоминании о котором у Эбби сладко замирает сердце. Почему? Что такого есть в Александре Роуге, что она не может не думать о нем, видит его лицо во сне и, кажется, потихоньку сходит с ума?

* * *

Ричард Спайк был зол, когда утром приближался к дому Барроу. Он надеялся, что ночной ритуал вернет все на свои места. Был уверен, что все у него получится и уже сегодня его зверь, наконец-то, обретет свою самку. Но чужое вмешательство все разрушило и теперь надо было начинать сначала. Все начинать сначала. Это злило неимоверно, а когда Спайк думал о том, что следующий ритуал можно будет провести только через тридцать дней — то и вовсе едва не выходил из себя. В отличие от бытующего мнения, что оборотни зависят от полной луны, на самом деле это было не так. Вернее, не совсем так. Все было куда сложнее, и луна играла далеко не самую важную роль.

И все же, как можно было упустить такой момент и привязать к себе самку?

Среди таких как он не существовало понятия брака. Подобные связи были нужны людям. Ширани, как и остальные двуипостасные, не усложняли себе существование. Жили инстинктами и следовали своей природе. У каждого вида были свои законы и обычаи, в чем-то схожие, в чем-то — разительно отличающиеся. Ширани могли ходить во снах, навязывать мысли и сковывать волю. Подчинять.

Эбигэйл Барроу должна была в полной мере ощутить это. Должна была сама прийти к нему. Сила — вот что главное среди их вида. Самка всегда выбирает того, кто сильнее, кто может защитить ее и потомство. Слабый человечишко в любом случае проигрывал ширани.

Но Эбигэйл Барроу…

— Ричард, — резкий окрик заставил его замереть на месте и оглянуться.

Тетка Эмилия, в накинутой на плечи куцей шубейке, стояла у заднего входа и презрительно смотрела на него. Она всегда на него так смотрела, пустышка. Точно бы ей открывалось нечто большее, чем остальным, точно бы она могла видеть то, что скрыто ото всех.

Эмилия Эрдлинг тоже была ширани, но не могла ходить во снах. Родилась пустой. Бесполезной. Не могла принести потомства и ни один самец никогда бы ее не выбрал. Она могла бы выйти замуж за человека, но выбрала одиночество. Впрочем, не ему судить ее за это.

— Ричард, — тетка приблизилась почти вплотную и заглянула ему в глаза. От этого взгляда Спайк почувствовал, как кровь стынет в жилах. Да, ее кровь не проснулась, да, тетка была пуста, но сейчас она пользовалась своим единственным преимуществом — возрастом. Она была стара, эта никчемная ширани, не имеющая ни дара, ни внутреннего зверя. И, тем не менее, возраст и опыт прожитых лет делал ее сильнее. — Вчера я видела тебя в доме, — никогда не умела обходиться намеками Эмилия Эрдлинг. — И слышала, о чем ты говорил с миссис Барроу.

— Не лезть не в свое дело, тетушка, — рыкнул Спайк. — Эта самка принадлежит мне.

— Она не выбрала тебя.

— Это не имеет значения. Ее кровь еще не пробудилась, а человеческие предрассудки…

— То же самое ты говорил о Райене. Тоже утверждал, что все дело в предрассудках, в том, что девочка не понимала себя и свою суть. И чем все закончилось?

— Райене не следовало предавать… — Спайк зло сверкнул глазами, как было всегда, когда речь заходила о неверной подруге. На скулах его заходили желваки.

— Она не предавала, — прищурилась мисс Эрдлинг. — Она сделала свой выбор и этим выбором был не ты. Роуг вернулся. Ты знаешь зачем? Он будет мстить. За свою самку, за свою семью… Райена ждала дитя, когда…

— Хватит, — Спайк не собирался обсуждать это с той, которая все равно никогда не может его понять. Ее кровь не пробудилась и уже никогда не вскипит, так какое право имеет эта пустышка учить его жизни и укорять за поступки, смысла которых никогда не поймет? — Роуг ничего не сделает. Снежные слабы. Их время прошло. От всей их стаи никого не осталось, а один он ничего не стоит.

— Тебе это неизвестно, — мисс Эрдлинг покачала головой. — Снежные всегда держались особняком. И пусть их осталось мало, это не значит, что они утратили свою силу. Сейчас их время. Время, когда они сильны. А совсем скоро начнется сезон снегопадов…

Спайк ничего не ответил. Снежный смог пробраться в сон, наведенный Ричардом и все разрушить. Разорвать связь, которую он устанавливал несколько ночей. Испортил все, что только мог.

— И тебе не стоит больше появляться в этом доме, — вынесла вердикт мисс Эрдлинг.

— Меня наняли…

— Значит, возьмешь расчет, — припечатала тетка, поджимая губы. — Ты еще не вожак стаи, Ричард. И не пойдешь против старейшин. А я обратилась к ним.

Злость взметнулась в нем огненной волной, дыхание перехватило, а перед глазами застыла кровавая пелена. В этот момент Спайк как никогда был близок к обращению. Черты лица его стали неуловимо меняться, клыки удлинились…

Хлесткая пощечина заставила утробно зарычать, но вернула его в чувство. Усилием воли, Ричард Спайк взял себя в руки. Сжал кулаки, вспарывая отросшими когтями кожу на ладонях, но смог обратить превращение. Правда злость никуда не делась.