Вольно, генерал II: Моя утренняя звезда (СИ)

Прошло немного времени перед тем, как Люциан оказался под Молохом. В голову главнокомандующего забредало множество идей, и одну из них он решил воплотить. Образ в голове обязан был стать реальным. И главнокомандующий с удовольствием его воплотил. Хмурый и смущённый Люциан, сверлящий его взглядом, лежал под ним и дрожал. Ладонями Моргенштерн упёрся в грудь мужчине, поскольку тот хотел совершить невозможное на взгляд юноши.

— Хочешь, я войду в тебя? — голосом, полным наслаждения, произнёс Молох.

— Пока во мне эта штука? Ни за что! — Люциан упёрся ладонью в щёку главнокомандующего, когда тот стал приближаться.

— Да что ты? Совсем нельзя? — усмехнулся мужчина и стал напирать активнее.

— Вообще! — уверенно заявил генерал, решив ни под каким предлогом не подпускать к себе Молоха. Было сложно, поскольку вибратор доставлял немало неприятностей и очень отвлекал. Как только генерал начинал двигаться, тело пробирало ощущение нарастающего оргазма. Люциан не мог его пересилить и потому закусывал губу, когтями царапал Молоха и щурился, стараясь выравнивать дыхание. Тщетно, конечно.

К тому же Моргенштерну было очень неловко из-за того, что главком нависал над ним одетым, в то время как сам генерал лежал обнажённым. Возбуждённым. Старающимся это пересилить, чтобы не лежать распалённым и беззащитным на радость мужчине. Люциан упрямился, как мог. Молох напирал уверенно и почти бесповоротно, но генерал с его комплекцией не понимал, что главнокомандующий прилагает усилий гораздо меньше, чем нужно, чтобы подмять такого мальчишку.

Молох с наигранным усердием пытался перевернуть Люциана на спину, чтобы якобы исполнить задуманное, на что Моргенштерн отчаянно сопротивлялся. Он бил мужчину по щекам, пихался в грудь, пытался пересилить могучие руки — всё лишь наполовину было полезно. И в ответ получал терпкие и болезненные поцелуи — ощущал шершавые губы щеками, шеей, грудью.

Главнокомандующий с удовольствием касался членом ягодиц и бёдер юноши, особенно вблизи уже занятого вибратором колечка мышц. Люциан иногда замирал на мгновение, его член подрагивал, текла смазка, но генерал пытался сохранить всё то же упрямство. Всеми силами юноша старался не показывать, что ему приятно такое обращение. Приятно чувствовать влажную головку члена Молоха и ощущать горячее дыхание на своей шее. Наваждение длилось недолго. В реальности ладонь Люциана вновь упиралась в скуластую и гладкую щёку главнокомандующего, который усмехался и грозился хорошенько растянуть мальчишку.

— Всё ещё не хочешь? — гортанно спрашивал Молох, почти скручивая отбивающегося Моргенштерна, пытающегося ещё и кусаться.

— Иди к чёрту! — вырывался Люциан и чувствовал, как пульсирует член мужчины, прижатый к его бедру. — Извращенец! Больной ублюдок!

Молох ухмыльнулся. Он сдвинул ноги генерала и начал тереться членом между бёдер. Увидев это, Люциан ненадолго потерялся в пространстве и просто закинул голову, задрожав от возбуждения. Он схватился руками за подушку и пропустил через себя океан эмоций. Молох двигал тазом и касался губами лодыжек юноши, выражая молчаливое восхищение.

— Моя сучка… — донеслось до генерала, который после этого не смог изобразить отвращение, как ни старался. Телом Моргенштерна овладел сильнейший оргазм, и он резко выпятил грудь. Члены соприкоснулись, и тут не смог устоять главнокомандующий. Он закусил кожу голени и что-то сдавленно прорычал. Сперма обильно скапливалась на животе и груди Моргенштерна, задиравшего голову, чтобы не попало на лицо. Генерал жмурился и что было сил сжимал подушку.

Молох кончал на юношу и любовался им. Подумать только — вот он, как на ладони, и весь его. От волос до пальцев ног. Каждый ноготь, каждая клеточка соблазнительного тела принадлежит ему. И сколько страсти это пробуждало, какой необузданной становилась фантазия. Да, тогда, в Академии, главнокомандующему негде было развернуться, но сейчас… Сейчас это было подарком от имени судьбы самому себе.

Главнокомандующий перевернул Люциана на живот и опустился, прижался губами к пояснице. Он осторожно взял вибратор и начал его двигать внутри юноши, постепенно имея всё активнее. Генерал выгибался и вздрагивал, приглушённо дыша, чтобы не слишком-то радовать Молоха. Но уже этого было достаточно. Люциан заткнул себе рот ладонью, когда главнокомандующий укусил его за упругую ягодицу, — и получилось громкое мычание. Моргенштерн уткнулся лицом в подушку, когда боль отступила, и понял, что, по ощущениям, след останется надолго. Однако генерал замер, когда почувствовал, как влажный язык оставил дорожку от поясницы до шеи. Тяга в паху стала невыносимой. Люциан всё же двинул бёдрами навстречу, чтобы членом потереться о простынь и кончить.

— Ч-чёрт… — сдавленно произнёс Моргенштерн и содрогнулся всем телом. Со стыдом отметил, какая липкая под ним простыня.

— Всего лишь я, — с усмешкой ответил Молох, оттянув голову Люциана за волосы и полизав мочку его уха. — Не больше.

— И этого достаточно, — выпалил генерал и рвано вздохнул, когда почувствовал, что главком вытащил из него вибратор. — Чтоб тебя…