Вольно, генерал (СИ)

Всё выглядит реалистичнее, когда идешь по коридору демонического генштаба, приветствуя коллег по службе. Тогда ощущаешь, как шрамы ноют. Вспоминаешь, сколько здесь произошло, но голова бездействует, не желая усваивать логические цепочки и осмыслять реальность. Витражные окна сменяют друг друга по мере приближения Люциана к кабинету начальника.

Люциан никогда не думал, что впредь сам пойдёт искать Молоха. Сам снова захочет себе проблем. Генерал мог не появляться там целыми днями, если считал нужным показать характер. Или же, наоборот, вломиться, если вдруг у него было игривое настроение. Моргенштерн никогда не задумывался, на месте главком или нет — это не имело значения. Он по определению должен был там быть. Принять его, выслушать, поставить печать или фингал.

Да и, чёрт возьми, Молох никогда не исчезал. Даже командировки случались очень редко. И он приходил всегда сам… Заключал в капкан объятий.

На двери кабинета не было таблички, потому что она исчерпала свою значимость. Все знали, что со времен падения Люцифера здесь заседает сам Главнокомандующий. Единственный и бессменный. Тот, кто на протяжении тысячелетий контролировал всё происходящее в армии. Он неизменно присутствовал на месте, отдавая указания главному секретарю.

Если же Молоха на месте не было, то тому была объективная причина. Могли произойти проблемы в архивах, казармах или ещё чёрт знает где. Но для такого ситуация должна была быть неотложной.

Люциан постучался и схватил папку с ближайшего стола, даже не зная, что в ней. Всё для того, чтобы придать себе деловой вид. Никогда Моргенштерн не ощущал в себе прежде такого волнения. Никогда и ни за кем генерал не бегал. Теперь, когда настал его черёд, Люциан понял, что уверен в себе не так, как раньше. Самой же страшной мыслью было то, что это, возможно, конец. Неужели всё вот так просто прекратится? Внезапно, как и началось. Неужели генерал терпел унижение и боль только ради того, чтобы оказаться ненужным?

Послышалось ленивое: «Заходи». Перед глазами Люциана предстала интересная картина: Молох сидел за огромным столом из морёного дуба. Посреди комнаты ползали на четвереньках трое молодых парней, на которых были надеты ошейники, соединённые цепями.

— Оцени моего Цербера, а? Хорош? — с усмешкой поинтересовался главнокомандующий, снимая очки для чтения с переносицы и указывая ими на парней, схожих друг с другом по внешности. Во ртах их были кляпы, поэтому они могли реагировать взглядом или звоном цепей.

Главнокомандующий красовался и смотрел на демона оценивающе. Он аккуратно положил очки на стол и сложил руки на груди, будто наконец получив желаемое.

— Превзошёл все ожидания, — мрачно отозвался Люциан и сел в кресло перед Молохом. — Я вот папку принес.

— Мило. Неужели моя принцесса по мне соскучилась? — ухмыльнулся мужчина и взял документы из рук демона, даже не став листать и сразу отложив. Он знал, зачем пришел Моргенштерн. И откуда он спёр папку.

— Представляешь, нет. Я лишь пришёл убедиться в том, что тебя кто-нибудь сожрал. Но, к сожалению, нет, поэтому я могу идти, — пожал плечами генерал и встал с кресла, направившись к двери, но его остановили лишь два слова, которые Молох бросил ему вслед.

— Я знаю.

— Что конкретно? — нахмурился мужчина, напряжённо засунув руки в карманы.

Молох покровительственно улыбнулся, а потом встал и погладил «трёхголового пса» по головам. Юноши тянулись к нему, что-то мыча, но он не обращал на это никакого внимания.

— Знаю, что тебе меня не хватает. И это хороший знак. Знаешь, почему?

Каждое слово пугало больше предыдущего. Каждый последующий удар сердца, кажется, вот-вот заглушит то, что говорит главнокомандующий.

— Потому что я всё же сломал тебя.

«Никогда».

Пытаясь придать голосу уверенности, Моргенштерн произнёс мертвенно спокойным голосом.

— С чего ты так решил? — в его глазах читалась готовность убить.

Радужки Молоха засияли чистым золотом, а зрачки резко и сильно сузились. Весь он был неподдельный интерес: что же дальше?! Неужели ромашечка по имени Люциан Моргенштерн вспомнила, что у неё есть яйца?

Главнокомандующий нетерпеливо щурился.

— Разве не ты пришел сюда, чтобы попросить ударить тебя или трахнуть ещё раз? Признайся, это конец игры, — демон развёл руками, демонстрируя наглядно свой триумф.

— Может быть, — требовалось собрать всё своё мужество в кулак, потому что оно ещё было. — Но неужели ты не подаришь мне последний поединок? На прощание? Ты мне задолжал.

— А смысл? Убедиться, что я сильнее тебя? — Молох с ленцой сел на диван и обнял руками его спинку. — Признайся, ты сейчас гораздо слабее, чем был в начале.

— Я бы не торопил события, — Люциан заулыбался и замотал головой, извлекая из внутреннего кармана пиджака фляжку с текилой. Кощунственно обращаться так с напитком, но иногда так помогает, когда надо мобилизовать свои силы. Он сделал несколько глотков, а потом бросил фляжку на пол. «Псы» с интересом окружили её и стали обнюхивать.