Прибежали в стаю, а там волки сидят, слюни глотают — все уже приготовили для пира: костры развели, шампуры наточили, луку нарезали, тмином и уксусом заправили. Очень удивились они, увидев, что посланцы вернулись ни с чем, да еще побитые, с распухшими ногами и языками.

— Что с вами? — спросил падишах. — Где наш кабоб?

— Волчья погибель это, а не кабоб, — сказал первый волк. — Сам ангел смерти Азраил ходит там по сусамбильским лугам. В руках у него железная палка. Стоит ему палкой махнуть, как любой отлетит на семь шагов, семь раз перевернется и упадет на землю без чувств.

— Ты еще не все заметил, — добавил второй волк, — рядом с ним богатырь с трубным голосом и железными кулаками ударит один раз, и любой отлетит на семь шагов, семь раз перевернется и упадет на землю без чувств.

— А еще, — снова заговорил первый волк, — там очень много маленьких, но храбрых воинов. У них острые пики, и как они начнут тебя колоть, все тело распухает и болит так сильно, что дышать трудно.

— А еще, — продолжил второй, — у них и могильщики наготове — заранее вырыли столько могил, что каждые семь шагов мы в них проваливались — чуть все лапы не переломали.

— А еще, — добавил первый волк, — у них такой трубач-карнайчи, что, когда он начал трубить, мы чуть не оглохли!

Выслушали волки этот рассказ и страшно перепугались. Даже самый сильный, свирепый и злой волк-падишах призадумался.

— Наверное, придется идти на них войной, — сказал он.

Но завыла вся стая от страха, и сказали волки:

— О, владыка, это же сама волчья погибель! Даже если соберутся все волки, что есть на белом свете, и то победить не смогут такую силу…

— Что ж, тогда лучше уйти нам отсюда, раз появились такие опасные соседи, — решил падишах волков. И первый побежал не оглядываясь. Остальная стая, поджав хвосты, разбрелась, кто куда, и затерялась в дальних горах. Так и остались лежать на земле никому не нужные шампуры и лук, заправленный тмином и уксусом.

А в Сусамбиле снова стало спокойно и радостно — жили вол, ишак, петух, пчелы и тушканчики дружно и весело, помогали друг другу и никогда не ссорились.

ВОЛШЕБНЫЙ КОВРИК

древнем городе Нурабаде жили когда-то муж и жена. Долгое время у них не было детей, и они сильно огорчались этому. Но вот, когда мужу было уже за пятьдесят, а жене больше сорока, Аллах послал им сына. Мальчик рос добрым, послушным и очень смышленым.

Когда ему пришло время идти в школу, его родители попросили домоллу[4] обучать их сына чтению и письму. Каждый день рано утром мальчик сгладывал в матерчатую сумку книжки, тетрадь, тростниковое перо и с радостью шел учиться. Он постигал тайны разных наук, доискивался до сути непонятных слов и сложных выражений, расспрашивал своего учителя и других сведущих людей. К двадцати годам он и сам стал ученым человеком, а слава о его знаниях выросла больше него самого.

Вот как-то раз юноша повстречался с одним стариком, мудрость которого была словно гора с белоснежной вершиной. Старик дал ему советы и наставления, а также научил некоторым важным заклинаниям. На прощанье он подарил юноше волшебный коврик и сказал:

— Ты уже взрослый, тебе нужно жениться. Попроси своих родителей, чтобы посватали за тебя дочь падишаха. Они, наверное, будут тебя отговаривать, захотят найти тебе другую невесту — красивую, умную и работящую, но ты не соглашайся. Скажи, что хочешь взять в жены только дочь падишаха.

Договорил последнее слово и исчез, словно растаял в воздухе…

А юноша сел на волшебный коврик, подумал о родительском доме и сказал, как научил его мудрец:

— Коврик мой, коврик, лети, как птица,в нужном месте хочу очутиться!

В тот же миг юноша очутился в родном дворе. Тогда он встал и произнес:

— Коврик мой, ковриком быть перестань,лучше платочком маленьким стань!

И коврик превратился в носовой платок. Взял юноша этот платок, положил себе в карман и вошел в дом.

Вечером, когда семья поужинала, он завел с отцом и матерью разговор о сватовстве. Услышали родители, что их сын хочет жениться на дочери падишаха, руками замахали:

— Что ты, сынок?! Мы простые, старые, бедные люди. Нет у нас ни знатности, ни богатства, чтобы платить такой огромный калым. Да и не согласится никогда падишах отдать за тебя свою родную дочь!

— А все-таки вы попробуйте посвататься к ней, отец, — стал упрашивать юноша.

— Как только услышит падишах, с чем я к нему явился, палачей позовет! — ответил ему отец.

— Ничего не бойтесь, просто выслушайте, что скажет падишах, — продолжал упрашивать сын. Согласился отец, скрепя сердце.

Но на следующий день не пошел он во дворец, побоялся гнева падишаха. И через день не пошел. Только на третий день собрался с духом и ранним утром, еще солнце толком не успело показаться на краю небес, отправился во дворец. Прошел в открытые ворота и увидел в уголке метлу. Взял ее, подмел падишахский двор и домой вернулся.