Волжский рубеж

Русские оказались сильнее, потому что были злее! Во много раз злее и ожесточеннее! И кольдстримы, кучась, вдруг дрогнули, не выдержали и бросились прочь от своих пикетов – к дальним скалам! Но показывать спину противнику после недавнего беспощадного артиллерийского обстрела было неблагоразумно! И русские бежали за ними азартно, перепрыгивая через трупы солдат Соймонова и Пеннифазера. Бежали и кололи ненавистных кольдстримов, своих недавних палачей, кололи в спины; кто оборачивался и думал обороняться – в грудь и живот, в лицо, и без жалости добивали раненых, и вырывали штыки из тел, и резали руки погибающим, которые инстинктивно хватались за окровавленную сталь!..

Кольдстримов спасли только шотландские гвардейцы и остановили они русских лишь издалека – прицельной пальбой из штуцеров. Иначе бы и шотландцам досталось! Треть полка кольдстримов легла на краю плато, но и охотцы потеряли более половины состава! Был тяжело ранен полковой командир Бибиков, две трети офицеров оказались убиты или тяжело ранены, так что не имели никакой возможности управлять личным составом. Младшие офицеры, поручики, подпоручики и прапорщики возглавили свой истерзанный и обмелевший полк.

Тем не менее войска генерала Павлова по всему фронту нанесли англичанам сильнейший удар. Их полководцы, окружив главнокомандующего Канробера, уже решали, как им быть дальше. Отходить или драться до последнего? Генерал Боске совсем недавно дал им подмогу – два батальона, но от большей помощи гордые англичане отказались. В конечном итоге союзники до конца не доверяли друг другу, потому что веками ссорились, ожесточенно дрались и редко мирились. Многие нынешние полководцы союзников, будучи молодыми офицерами, гонялись друг за другом и под Лейпцигом, и на полях под Ватерлоо.

Главнокомандующий англичан лорд Раглан в эти часы сказал: «Мы стоим у края, господа! Если откроется Чоргун, нам несдобровать!».

В эти часы предполагаемого краха произошла история, впоследствии ставшая известной всей Англии, потому что главным героем ее стала особа королевской крови. Но эта история лучше другого показывала, на каком пределе были англичане в эти часы у Сапун-горы.

Дюк Кембриджский, моложавый племянник королевы Виктории, созревающий полководец, то и дело рвался вперед, но лорд Раглан останавливал его, не хотел, чтобы ему в вину поставили смерть высокородного воина. И так хватало потерь среди высшей знати королевства! Раглан понимал, что эта война обескровит многие знаменитые семьи Англии. Перед глазами Дюка в эти часы проносились страшные картины – его друзья-ровесники, лорды и пэры, командиры своих отрядов, погибали один за другим на поле боя. Но им было можно лезть на рожон – они не были племянниками ее величества и командирами дивизий! Их выносили окровавленными, изуродованными, стонущими в агонии. Ему же, Дюку Кембриджскому, командиру гвардейской дивизии, оставалось только отдавать приказы. Но и они с Рагланом подошли к фронту слишком близко! Под самим Дюком, сидевшим в седле рядом с главнокомандующим, внезапно снарядом убило лошадь. Весь ужас схватки, которого прежде и не предполагал молодой лорд, не только измучили его сердце и душу, но и голову. К тому же он вовремя не послал в битву вторую бригаду своей дивизии – на помощь первой, и та гибла на его глазах. Дюк потерялся в этом дыму и грохоте, среди рек крови. Плеснуло масло в огонь и то, что сам он лишь чудом избежал смерти. В эту минуту лорд Раглан, поняв стратегический промах молодого полководца, решил высказаться:

– Из-за вашей оплошности, ваше высочество, понапрасну погибли многие англичане, добрые офицеры, в том числе и ваши друзья. Впредь, милорд, будьте дальновиднее!

Это был мягкий выговор для такого просчета. С командиром некоролевской крови поступили бы куда жестче! Но и этих слов хватило для принца! Нервы у Дюка Кембриджского не выдержали – с искаженным лицом, брызжа слюной, он исступленно заорал на главнокомандующего, путая ругательства и нечленораздельные вопли, и продолжал орать даже тогда, когда их окружили ошеломленные офицеры, когда Дюка силком снимали с коня и пытались уложить на землю, а он все брыкался и норовил укусить кого-нибудь из своих боевых товарищей и заботливых штабистов. Как оказалось, в эти минуты племянник королевы, не сдюживший всего ада войны, лишился рассудка, и молодого генерала, связав по рукам и ногам, пришлось доставить в Балаклаву для переправки на родину.

10

Пока англичане и русские вышибали друг друга с одних и тех же высот, оставляя на крымских камнях все новые сотни трупов соотечественников и врагов, в лагере французов произошел диалог двух командиров, как оказалось позднее – судьбоносный для всей Крымской войны в частности и истории Европы в целом. По крайней мере на ближайшее десятилетие!

А случилось следующее.