Воротиться нельзя влюбиться! (СИ)

Теперь и у меня слёзы облегчения навернулись на глаза. И правда, если в седле, то не ступит моя нога в лес, так ведь? И вообще, занят сейчас леший болотницами, вот пусть они друг другу плеши и проедают, а я — фьють! — и уже в Тривосьмом королевстве буду.

Наливочка старому принцу хорошо зашла. Видимо, он так креативность в себе пробуждал. Я алкоголиков не жаловала, спасибо соседу дяде Вите с первого этажа за бесценный опыт общения, но сейчас терпела. Не учить же жизни мужика, который мне в деды годится?

Наевшись, Евпатий Егорыч поднялся на ноги, почти не кряхтя.

— Собирайся, Маруся, отправляемся мы в путь. Одевайся тепло, много вещей с собой не бери, чай, не в глухой лес тебя везу. И это, кокошник не бери, нету из-за него обзора никакого. Лучше шапку какую али капор заморский.

Обрадовавшись, я вихрем прошлась по избушке. Уложила в сумку то, что посчитала самым ценным, насыпала несколько мисок зерна мышам и спрятавшейся пташке, проверила спящих жаб, оставила ужику самой несолёной икры и сверчков из банки, собрала в дорогу еды и через полчаса уже стояла у выхода одетая, причёсанная и сияющая улыбкой. Спаситель довольно меня оглядел, а потом вдруг сказал:

— Ничё ты так девка, только уж больно коса коротка. Не коса, а стыдоба. Надо хотя б до пояса чтоб была…

Настроение сразу же испортилось.

— А знаете для чего жене коса длинная нужна? — невинно спросила я.

— Ясно для чего, чтоб на руку наматывать, — весело откликнулся Евпатий Егорыч.

— И чтоб было чем мужа в постели придушить, если он будет много разговаривать, — ласково проговорила я. — Так что у меня коса правильной длины, одобренной Минздравом и отделом по технике безопасности завода имени Ленина.

Прозвучало веско и солидно, так что старому принцу ничего не осталось, кроме как крякнуть и повести меня на выход.

Собственно, у крыльца вышла заминка.

— Раджа, подь сюда, — позвал Евпатий Егорыч скакуна.

Но тот был занят — обгладывал соломенную крышу бани.

— Ой, — вырвалось у меня

Нет, Ягиного имущества не жалко, пусть хоть всю баню съест в один присест, просто страшновато на таком разудалом коне куда-то ехать.

— Раджа! Подь сюда, говорю, — второй раз позвал старый принц.

Конь и не думал подчиняться. Весело лягнул копытом плетень и радостно заржал, когда тот завалился в канавку.

— Раджа! — гаркнул Евпатий Егорыч.

— Ну чего? — наконец отозвался тот.

— Иди сюда, ехать надо.

— Радже — никуда не надо. Тебе надо — ты и езжай, — резонно ответил конь, вытягивая из крыши особенно большой пучок соломы. — Тьфу ты, гнилая! И кто так за хозяйством следит?

— А у нас калач есть, — попробовала я другой подход. — На закуску. И морковка свежая. Принести?

— Неси, конечно, чего стоишь? — обрадовался конь и погарцевал в нашу сторону, красуясь. — Али для такого молодца жалко морковки?

В общем, вернулась я обратно и собрала целый мешок провизии для коня. И морковь, и капусту, и десяток груш, и даже несколько яблок, которые определенно молодильными не выглядели. По крайней мере, лёгкая гнильца с одного бока указывала на то, что ничто природное им не чуждо. Да и никакого волшебства в них не ощущалось. Но на всякий случай решила посоветоваться.

— Евпатий Егорыч, а эти случайно не молодильные? — показала я.

Тот аж встрепенулся и протрезвел от моих слов.

— Нет, те золотистые и словно изнутри светятся, ни с чем не спутаешь, — разочарованно протянул он, разглядев. — Раджа, будешь яблоко?

— Буду! — беззаботно отозвался конь, но стоило ему подойти поближе, как Евпатий Егорыч подхватил его под уздцы и сурово посмотрел в чёрные шальные глаза.

— А ну, не балуй! Ехать надо. Надо Марусю отсюда увозить, опасно ей здесь оставаться. Разумеешь?

— Какую Марусю? — возмутился конь. — Эту Марусю? А похудее Маруси у вас не нашлось? Раджа что, двоих везти должен? Раджа не вынесет двоих!

Нет, вы только посмотрите! И конь туда же!

— А ну, не ерепенься! — рявкнул старый принц. — Раз сказал надо, значит — надо.

Под негодующие причитания скакуна Евпатий Егорыч помог мне усесться в седло боком и, цедя ругательства сквозь зубы, забрался следом сам. Естественно, места в седле почти не осталось, так что принц съехал на круп Раджи, отчего тот принялся недовольно хлестать нас хвостом.

— А теперь, Раджа, скачи во всю мочь! — приказал старый принц и подстегнул коня шпорами.

Тот медленным шагом умирающего хромого верблюда поплёлся вперёд.

— А ну быстрее!

Раджа только замедлил шаг, буркнув:

— Эксплуататор!

— Поговори у меня тут!

— И поговорю! — обиженно пырхнул скакун. — Раджа — говорящий конь!

Да, надо брать дело в свои руки, иначе эти двое рассорятся, и никуда мы не приедем.

— Не только говорящий, но ещё умный и начитанный. Хочешь морковку? — предложила я, погладив несчастного по гладкой белой шкуре.

Обхватила могучую лошадиную шею, наклонилась вперёд и протянула угощение. Конь дотянулся до морковки и довольно ею захрумкал, переходя с унылого шага на лёгкую рысь.

— Раджа подумал, что весите вы примерно одинаково, а ведёт себя Маруся всяко приветливее. Так что ежели кого и скидывать, то не её, — глубокомысленно изрёк конь минут двадцать спустя.