Воровка

– А он так же уродлив, как Патрик? – полюбопытствовала я.

Моя собеседница недовольно сверкнула глазами:

– Нет. На лицо он совсем неплох, можешь не беспокоиться, да и фигура у него стоящая. У него всего лишь слегка изувечено тело, но я не уверена, что он заинтересовался тобой как мужчина, так что можешь об этом забыть.

– Я спросила совсем не за этим! – вспыхнув, возмутилась я.

– А зачем?

– Чтобы морально приготовился к тому, что меня ждёт.

– Тут я тебе не помощник. Можешь обратиться к Нариадне, но сомневаюсь, что она ответит иначе.

– Потому что я не преклонилась перед её опытом и отказалась идти по её стопам?..

– Потому что раньше он никогда не интересовался рабынями. Ты будешь первой.

Я непонимающе уставилась на Шариалу:

– То есть как «не интересовался»? Совсем?

– Совсем, – кивнула она. – Нет, периодически он принимает участие в охране: следит, наказывает, но всегда без фанатизма, как будто для него это всё рутина, обязанность и ничего больше.

– А рабами?

– Не знаю.

Дело принимало неприятный оборот.

– Он употребляет полириний?

– Мне кажется, нет. Для этого он слишком спокойно себя ведёт.

Я заледенела. Значит, он будет делать всё с холодным разумом и исключительно по расчёту.

Как Инквизитор.

– Правда, ходят слухи, что если не просто дышать этой пылью, а предварительно подвергнуть наркотик какой-нибудь элементарнейшей термической обработке – сварить или сжечь, – то он вызывает меньше агрессии. Может, люди не лгут. Вполне вероятно, охранники делают именно так, но совсем уйти от агрессии у них всё равно не получается, так что…

– Мне конец, – обречённо резюмировала я.

– Необязательно. Патрик тоже не увлекается полиринием, а от него пока все возвращались живыми… – Шариала покосилась в сторону группы Нариадны. – …хотя и не всегда здоровыми.

Я тоже посмотрела на бедную девушку, что выбрал себе для развлечения главный браконьер. Всё её тело было в синяках, губы разбиты, на руках и ногах остались следы от верёвок… И она точно так же, как те, кому выпала доля работать внизу, недвижимо лежала на своём месте.

Если это у Патрика называлось «развлечением», то мне было страшно представить, что он приготовил для наказания. Вероятно, его пыточная оборудована не хуже инквизиторской…

От раздумий меня отвлекла вереница надсмотрщиков, с мешками за спиной промаршировавших мимо.

– Что это они делают? – спросила я, кивнув в их сторону.

– Тащат добычу, – невозмутимо ответила Шариала.

– Не видела, чтобы они входили в шахту…

– И не увидишь. Они заходят со стороны мужского барака, собирают весь полириний в мешки и выносят тут, чтобы не мешать друг другу.

– А почему они не используют технику? Так им не пришлось бы спускаться вниз, напрягаться и дышать этой пылью…

Моя соседка рассмеялась:

– А ты не думала, что здесь в принципе было бы проще механизировать весь процесс добычи? Да и браконьерство поставить на поток.

– Верно! Зачем тогда такая морока? Кому-то нравится мучить людей?

– Не без этого, конечно, но основная причина совсем другая и гораздо банальнее. Нельзя.

– Нельзя использовать технику?

– Да, ничего крупного и ничего, образующего обширную сеть. Внизу нет даже камер, именно потому результат работы проверяется постфактум лично охраной и в случае малейших подозрений наказывается весь ярус, включая женщин.

– Но почему нельзя-то?

– Потому что на орбите полно спутников, непрерывно сканирующих поверхность. Если они засекут какое-то подозрительное излучение, бизнесу настанет конец, – Шариала криво усмехнулась. – Как ты понимаешь, кроме нас, это никому не выгодно.

– А как же корабли? Люди? Строения? Если спутники ведут наблюдение, то они просто обязаны заметить крупные рукотворные объекты и постоянное шебуршание вокруг них!

– Да нечего им тут замечать. Все помещения подземные, электроникой не оборудованы… Даже свет у нас – и тот естественный, от корней местных пальм. Люди почти всё время проводят под землёй, стараясь не выходить на поверхность без причины. А на случай приезда гостей существует специально замаскированное посадочное место в гуще джунглей.

Да, его я прекрасно помнила…

– А как происходит связь с внешним миром? Ни за что не поверю, что она отсутствует.

– Чего не знаю – того не знаю, врать не буду. Однако предполагаю, что и тут они как-то выкрутились. Может, волны какие особые используют, а может, короткие сообщения посылают или шифруются под научное оборудование… Методы разные бывают.

– Хорошо, допустим. Но куда браконьеры девают свои корабли? Тоже прячут? Или зарывают в землю? Может, в одной из шахт существует особый гараж?..

– Нет, ничего подобного, конечно, нет. Зачем им лишний раз заморачиваться?

– Тогда как?..

– Как говорится, «нет предмета – нет проблем».

– То есть?.. Не понимаю.

Моя собеседница смерила меня долгим оценивающим взглядом:

– Никаких кораблей нет.

– Быть не может! Никто в здравом уме не согласится, чтобы его заперли на закрытой планете без каких-либо гарантий!

– За хорошие деньги? Почему бы и нет. А гарантии… Они не абсолютны.

Тут возразить было нечего. По себе знала, как порой круто и неожиданно меняется жизнь…