Восход Черной луны

— Ничего страшного нет в этой боевой тревоге. Прибежал посыльный, вызвал твоего мужа, вот и все дела. Построят их там, проверят, как быстро они умеют собираться в случае опасности или нападения какого, а потом и отпустят с миром по домам.

— Раз я не слышала, значит, вызвали Андрюшу глубокой ночью. Что же он не возвращается? За это время уж сколько раз можно было успеть, как вы говорите, построиться, — озабоченно возразила девушка.

— Ну, значит, учение у них. Болевой вылет или как там они называют. Да успокойся ты, милая. На моей памяти этих тревог было видимо-невидимо. Анна Сергеевна уж насколько женщина волнительная была и то так не переживала. Вот увидишь, он скоро вернется. Привыкай, а как ты думала, милая? Ты теперь жена военного.

Такое заключение мало успокоило Ляну, но она все же поблагодарила Ольгу Николаевну за сочувствие и пошла домой.

После того жуткого сна со зловещими предсказаниями Мариулы сердце Ляны не было и не могло быть на месте. И, конечно же, тягостные предчувствия атаковали ее весь день. И сколько она себя ни успокаивала и ни убеждала, что переживания вредны их будущему малышу, сердце ее не отпускали гнетущие оковы страха.

Чтобы отвлечь себя, Ляна решила заняться садом. До этого ей никогда не приходилось ухаживать за деревьями, но она видела в окно, как подолгу возилась в своем небольшом хозяйстве Ольга Николаевна: то собирала урожай, то боролась с вредителями, а на днях сгребала пожелтевшие опавшие листья.

— Пойду и я поковыряюсь немного с землей на свежем воздухе, — подумала женщина и, потеплей одевшись, вышла во двор.

Она грустно бродила среди голых невзрачных деревьев и не знала, с чего начать.

— Что, Ляночка, на работу потянуло? — шутливо окликнула ее Ольга Николаевна. — Да, хороший когда-то был сад, — добавила она, поглядывая на старую засохшую жерделу. — Но после смерти Андрея Андреевича некому к нему руки приложить.

— Да вот, хочу приложить, да не знаю с чего начать, — оживилась Ляна.

— Э-э, милая, да вашему саду больше мужские руки нужны. Лишние ветки пообрезать надо, но это лучше делать зимой. Не опрыскивали его много лет. Вредителей разводите, а они потом на мои деревья нападают, — с шутливой обидой заметила соседка. — И старых деревьев слишком много. Поспиливать их к чертовой матери давно пора. От них только погань одна распложается. Что ты можешь сделать в этом саду?

Ольга Николаевна критически взглянула на тоненькую фигурку девушки.

— Листья могу собрать, — возразила Ляна. — От них тоже погань?

— Только что листья, — усмехнулась соседка. — От них тоже погань. Деревья, вот, можешь новые посадить, чтобы времени не терять. Весной Андрея заставь спилить старые, а сейчас посади молоденькие саженцы. Кстати, осенью они и лучше примутся.

— Ой, так я прямо сейчас этим и займусь! — обрадовалась Ляна. — Сделаю Андрюше к его приходу сюрприз.

— Да поздновато уже, — взглянув на часы, сказала Ольга Николаевна. — Надо бы с утра пораньше. Сегодня пятница, в этот день обычно выбор богатый. Хотя, если поспешишь, может, еще и успеешь. Может, базар еще не разошелся. Попробуй, милая.

— Конечно поспешу! — сорвалась с места Ляна.

— Еще как поспешу. Я побежала переодеваться, а вы, пожалуйста, напишите, какие саженцы мне лучше покупать.

— Вот девка! Огонь! — с одобрением подумала Ольга Николаевна. — Мне бы такую невестку. Не то, что моя Танька. Ни рыба, ни мясо. Одни кости.

Ляна очень спешила, но успела, как говорится, к шапочному разбору. Почти все продавцы уже разошлись. Остались лишь пожилые женщины, торгующие лекарственными травами.

— Чего дивчина хотела? — спросила ее одна из них. — Вот смотри, богатый ассортимент, травка от разной хвори: от женских болезней, от нервов, от желудка…

— Да нет, спасибо, это я и сама неплохо лечить умею, — отмахнулась Ляна.

— Дохтур ты, что ли? — недоверчиво приглядываясь к юной особе, спросила старушка. — Так дюже молода еще.

— Доктор не доктор, а многие болезни за несколько секунд снимаю.

— Ну! — оживилась старушка. — Может, и мою осилишь?

— А что у вас болит?

— Ой! Да в ухе чавой-то!

Старушка тут же сотворила плаксивую гримасу и прижала руку к уху.

— И что с вашим ухом? Болит?

— Да кто ж его знает? Как стрельнет, как стрельнет ни с того ни с сего. А так вроде бы ничаво и не болит вовсе. А как-то вдруг иной раз найдет и стреляет, и стреляет. И сейчас. Вот прямо в этот момент. О! О! Шибает!

— Понятно, — сказала Ляна, уже жалея, что ввязалась в разговор с торговкой травами. — Отойдемте в сторону, не на глазах же у всех мне вас лечить.

Старушка, поручив приятельнице присматривать за своим «богатым ассортиментом», поспешила за Ляной.

Через несколько минут они вернулись к торговому ряду. Травница смотрела на Ляну уже с большим уважением и восторженно рассказывала любопытным приятельницам:

— Надо же! Что-то пошептала, руками потрогала и боли как не бывало!

Она уже забыла про виновницу своих восторгов и собиралась со всеми подробностями поведать о чудесном своем исцелении, но Ляна решительно воспрепятствовала этому.