Восход тьмы

«С ними все хорошо… Я спасу их…»

Она выдохнула, приоткрыв дверь.

– Нет… – вырвалось у Амалии прежде, чем все ее тело парализовало от резкой боли. Она молча застыла, когда все в ней хотело кричать. Ее окутала багряная аура, не дающая ступить вперед ни единого шага.

– Вот, значит, кто проник ко мне, – Виссарион вышел из-за двери, сжимая кулак. Амалия узнала его сразу: Обсидиан выглядел точно так же, только моложе. – Какая-то фроузвильская дикарка и мой блудный сын. Вот так компания! – лицо Виссариона пыталось изображать скуку.

Пирит и Дьярви лежали на полу комнаты лицами вниз. Их дыхания почти не было слышно. Благодаря абсолютной тишине, царившей здесь, Амалия слышала их вздохи и стенания от боли. Было видно, что над ними до этого изрядно поиздевались: они похудели, под глазами залегли черные тени.

«Папочка… Дядя… Он морил их голодом… Чудовище фаревильское…» —

в глазах девушки защипало. Она сморгнула слезы, не в силах отвести взгляд.

– Ам… Амалия…? Уходи, милая… – Пирит увидел дочь. Он потянулся трясущейся рукой к ней. И тут же сморщился от боли, когда Ночь полоснула его по кисти.

– Нет-нет-нет… – Виссарион, подойдя к отцу, с силой наступил ему на руку. Амалия услышала, как хрустнули кости пальцев под ботинками короля. Пирит зашипел от боли. – Куда тянешь ручки?

– Отпусти их! – прошипела Амалия, еле-еле сумев проговорить слова из сжатых губ.

– С чего? – Виссарион поднял на нее золотые глаза, вопросительно изогнув бровь. На его лице возникла ядовитая ухмылка. Было видно, что ситуация его забавляла. – Они проникли во дворец, пытались меня убить, а я их отпустить должен по просьбе какой-то девчонки?

Амалия вновь посмотрела на отца и дядю. Тяжелы были их страдания от плети Виссариона. Татуированная спина Дьярви была исполосована, кожа и кровь смешались, превратившись в кровавый фарш. Амалия видела, как ему плохо и больно. Кровь изо рта стекала по рыжей бороде. Дьярви очень медленно и поверхностно дышал, не открывая глаз. Пирит был покрыт свежими следами от ударов.

Обсидиан находился рядом, но, увидев своего отца, был не в силах двинуться с места. Он видел, как Амалия задыхалась от слез и боли. Она не замечала перед собой ничего, кроме отца и дяди. И Виссариона, склонившегося над ними.

«Это все из-за меня… Все, что с ними случилось, потому что они хотели спасти меня… Хотели уничтожить человека, который охотился и нашел меня по моей же вине…»

– Только тронь их… Каракатица королевская… и я… – еле шевеля губами, произнесла Амалия. Она не знала, что ей говорить и имело ли это смысл? Она хотела просто кричать. Если бы у нее была возможность вырваться из оцепенения Ночи, она бы бросилась на Виссариона, возвратив ему каждую царапину на теле Пирита и Дьярви. Каждый удар его плети. Каждую сломанную кость.

– И что ты мне сделаешь, соплячка? – Виссарион рассмеялся грудным смехом. Но Амалия видела, как ее слова задели его достоинство. Король Цереры привык, что его все боятся. – Пирит, ты не говорил, что твоя дочка такая маленькая язва. Может, стоит отрезать ее острый язык? Что скажешь?

– Не… смей… – Амалия видела, с каким трудом выговорил эти слова ее отец. Сердце сжалось от боли, глядя на него.

Она долгое время молчала, испепеляя взглядом Виссариона. Тот же, в свою очередь, взял в руки свою любимую плеть. Король Цереры занес ее для удара, проговорив:

– Мне надоело это. Я столько времени медлил с вами, ради того, чтобы устроить это представление. Так что… Начну, пожалуй, с этого фроузвильского бандита.

Первый удар.

Дьярви дернулся, закричав по-звериному. Было ощущение, что он вот-вот встанет и, превратившись в медведя, разорвет Виссариона на части. Но он продолжал лежать.

– Нет! – Амалия почувствовала, как из глаз брызнули слезы. Обсидиан, застывший от силы Виссариона, смотрел на происходящее, не отрывая взгляда.

Второй удар.

– М-м-м… Ма… – Дьярви приоткрыл заплывшие кровью глаза. Амалия видела, как по его лицу потекли слезы. Она видела, как Дьярви еле-еле шевелил губами, чтобы прошептать. – Малышка… Прости.

Третий удар.

Дьярви застыл, прекратив дышать. По его исполосованной спине потекла свежая кровь.

– Хм… Я думал, он продержится дольше. – Пожав плечами, сказал сам себе Виссарион. Он вытер плеть от крови.

– Дьярви! Нет! – Если бы Амалия могла двигаться, она бы забилась в истерике. Она бы взяла эту плеть и нанесла миллион ударов Виссариону. Но смогла только разомкнуть губы и кричать, глядя на то, как самых любимых людей убивали на ее глазах. – Я убью тебя! Убью!

– Итак, а теперь… – Виссарион даже не посмотрел в сторону Амалии. Он окинул Пирита презрительным взглядом. – Я изгнал тебя из королевства, если ты забыл.

– Я… помню… – Прохрипел отец. Амалия громко мычала, молча глотая поток слез.

«Нет… Нет… Нет…»