Воскрешающая

Я честно досчитала до десяти и подумала: «Пока возвращаюсь надо придумать, что сказать близнецам и королевской чете», которая узнав, куда я ушла, будут с нетерпением ждать моего возвращения. Кое−какие мысли на этот счет уже стали появляться. Да, только едва я собралась начать путь обратно, как каменные своды глухо прошептали: «Боги−и−ня−я…».

Признаться, я страшно испугалась. Но решив, что у меня слуховые галлюцинации, тут же успокоилась, и, выстукивая по полу тростью, сделала несколько шагов к выходу.

− Бо−ги−иня−я… − вновь прошептали каменные своды Храма.

Я вынуждена была остановиться. Затем повернулась туда, где звучание голоса казалось наиболее сильным.

− Ты ничего не помнишь? – спросил шепчущий голос, похожий на морской прибой.

− А что я должна помнить? – во мне нарастало странное возмущение.

− Помнить, что ты Богиня.

− Что ж приятно знать, кто я на самом деле, − усмехнулась я.

− Но знание, ничто без памяти. Ты всё забыла. Я предупреждал об этом. Ты ушла в жизнь ради исполнения миссии и стала простой смертной.

− Дарьян, ты что−то перепутал! Говори, зачем позвал?

− Не спеши смертная часть бессмертной души Богини. Самая одарённая из всех остальных и потому больше соответствующая ей. Я звал тебя, чтобы подарить частицу памяти, вдохновить на исполнение миссии. Иначе суровые законы вселенной заставят тебя пройти весь путь воплощений, претерпевать козни кармы, которые сложным препятствием встанут на пути к божественному величию. Ты сама решила стать смертной, но просила меня оказывать помощь, когда окончательно запутаешься в жизни, увязнешь в болоте забот и суеты, и, когда нежелание смертного существования будет овладевать тобой. Я выполнил твою волю. И буду выполнять её, когда возникнет необходимость.

− Я ничего не понимаю…− мне и не хотелось ничего понимать. Как я была бы рада покинуть этот склеп и ощутить кожей тёплые лучи дарьяндесовского солнца.

− Я не смогу тебе помочь, если ты не захочешь меня выслушать и понять. Можешь идти, я не намерен удерживать тебя, но перед тем, как ты это сделаешь, не согласишься ли встретиться с душами тех, воспоминания о которых дороги тебе?

От подобного предложения я вдруг заволновалась, сердце запрыгало, словно зайчонок и страшно, и ужасно хотелось повидать маму, Рейленда, Радомира… Конечно, если именно их имел в виду Дарьян. Эх, если бы я могла их увидеть!

− Нет, не хочу! – против воли выкрикнула я. – Это обман! Я не верю…

− Ты хочешь их увидеть, но боишься. Неужели Богиня боится призраков? – Дарьян расхохотался разноголосыми раскатами эха.

− Смейся над чужими страхами и сомнениями, раз своих не имеешь. Это очень смешно!

− Ла−нуф! – неожиданно голос ребенка окликнул меня.

Переведя дыхание, я возмущенно воскликнула:

− Зачем ты мучаешь меня, Дарьян? Я не верю в голоса, им можно подражать.

− Почему бы, тебе не посмотреть на них?

− А почему бы, тебе не посмеяться над тем, что я не вижу!

− Разве Богине нужны глаза, чтобы видеть? Она умеет видеть душой и сердцем.

Мне нечего было сказать в ответ.

− Ма−ма! – звонкий крик мальчика вывел меня из состояния растерянности. – Ма−ма, ты видишь меня?

Я повернула голову в сторону сына и обомлела… я видела его! Радомир предстал передо мной таким, каким был в последний день своей жизни: даже одежда – коричневые сапожки, брючки, джинсовая куртка, из−под которой высовывался воротничок голубой рубашки. Не было лишь удочки в руках и сачка для ловли рыбы.

− Радо−мир, − заикаясь, прошептала я, не веря в реальность происходящего. − Я вижу тебя, мальчик мой, подойди ко мне, дай обнять тебя…

Слова водопадом исходили от меня, я едва держалась на подгибающихся ногах.

Мальчик рванулся ко мне, протягивая руки навстречу моим и я, поддавшись физической слабости, пала на колени и обняла его. Обняла крепко, крепко…

Он не был неосязаемым фантомом, бестелесным созданием, он был простым ребенком. Самым настоящим: теплым и живым.

Руки мои гладили его шёлковые кудрявые волосы, а губы беспрерывно целовали лоб и щеки. Я не могла наглядеться на него. Он походил на бескрылого ангелочка.

− И когда же настанет моя очередь? – с ноткой ревности произнёс мой покойный муж, появление которого мною пока не было замечено.

− Рейленд, − заплетающимся языком выговорила я, поднимая на него глаза. – Ты тоже… настоящий?

− Да, вполне. На некоторое время нам было позволено принять физическую форму.

− Я так рада тебя видеть! – я встала и обняла мужа.

− Мы всегда были с тобой, переживали, общались с тобой во сне.

− Но я не вижу снов, Рейленд

− Ты их просто не помнишь, мама, − вместо отца ответил сын.

− Как вы тут поживаете?

Рейленд хитро прищурился и переглянулся с сыном:

− Неплохо. Скучать некогда. Радомир собирается уходить в жизнь.

− Мальчик мой, − я взглянула в самую глубину его голубых глаз, − ты хочешь жить?

Радомир радостно улыбнулся и ответил:

− Да, я решил вновь родиться на свет и даже знаю, кем буду. Я уже выбрал себе родителей.

− И кто они?

− Они пока ещё не знают друг о друге, и я постараюсь их познакомить: ее зовут… Лануф Ричард−Анна.

− Это я?

− Да, мне не нужна другая мама – только ты!