Воскрешающая

Все затаили дыхание. Братья могли назвать любой день из ста. Я хотела, чтобы это был последний. Мне было жаль Нацтера. Его решение уйти к Дарьяну, казалось мне неправильным, слишком поспешным. Внутри меня зарождался протест: несправедливо уходить из жизни в расцвете сил. К протесту всё время клеилось сомнение, а что если всё будет наоборот? Уйдёт к Дарьяну Иштер? Ведь в принципе он совершил всего один подвиг, хоть и приравненный к десяти. Кто знает, вдруг его Бог передумает? И ещё, я не очень−то доверяла Нацтеру. Что если он до назначенной даты избавится от своего конкурента? Как известно легче всего это сделать, когда противник всегда в поле зрения, а не где−то там за пределами планеты: тогда нельзя было бы гарантировать, что в самый последний час он не явится и не заявит о правах. Конечно, если рассуждать здраво, Нацтер мог избавиться от брата раньше, или он просто развлекается, щекоча наши нервы?

Чем дольше тянулась пауза, тем больше дурацких мыслей лезло в голову. Я даже не стремилась их контролировать. И только когда я представила, как брат Будущего Короля насмехается надо мной, читая их, наслаждаясь моей душевной агонией, пауза закончилась.

Слово взял принц Иштер:

− Во избежание споров, хочу предоставить право выбора принцу Нацтеру. Я приму любое его решение.

− Спасибо, брат, − поблагодарил Нацтер и торжественным голосом произнёс, обращаясь к народу: – Жители Дарьяндеса! Я готов назвать этот день. Возможно, многие будут огорчены, но я желаю, чтобы праздник состоялся лишь для одного из нас. Идёмте к Королевской Горе сейчас! Немедленно!

Все ахнули. Засуетились. Похоже, ничего подобного давно не происходило.

Сердце моё ёкнуло и ноющей болью разлилась в душе тоска. Мне нестерпимо захотелось оказаться за миллиарды световых лет от этой планеты и ничего не знать об этом мире и его жителях.

Королева судорожно сжала мою левую руку. Ей тоже было нелегко. Она не хотела терять ни одного из сыновей. Ведь она даже не успела с ними пообщаться.

Я тоже сжала тонкую кисть её руки, украшенную многочисленными кольцами. Тепло ладоней походило на утешение, которого ждали наши сердца, но, увы, в этот момент в нас не было никакой надежды на чудо. И чудо не произошло.

С трудом могу вспомнить путь до Королевской Горы. Мне лишь хотелось, чтобы дорога не кончалась или эта гора рассыпалась в пыль. Но ни того, ни другого не произошло.

Вокруг шли люди. Тысячи людей. Земля под их ногами должно быть содрогалась до самых недр, ибо шум, издаваемый их шагами, напоминал ночные градовые дожди, случавшиеся на планете Бредовой, в созвездии Эпогея. Эта планета не зря получила такое название: от звука падающих ледяных булыжников можно сойти с ума, начать бредить, если, конечно, ещё раньше несчастного не убьёт градом. Ну, а если повезёт пережить все последствия первого ночного дождя, то вас, кроме галлюцинаций ничто больше беспокоить не будет. Только проживёте вы недолго. Все силы уйдут на борьбу с невидимыми врагами или на любовь с воображаемыми красотками. Кому как повезёт. В любом случае в одну прекрасную ночь вы окажетесь вне своего убежища, а сверху, словно хищный зверь, на вас падёт беспощадный убийца – град. Он раздробит даже кости, так что всё, что останется от несчастного, утром испарится под ярким радиационным солнцем Бредовой Планеты.

Люди остановились. Я же в сопровождении королевского семейства ещё какое−то время продолжала двигаться в прежнем направлении. Под ногами ровная дорога начала ощутимо подниматься вверх и вскоре появились ступени – широкие, словно бетонные плиты, но с небольшим подъёмом. Возле каждой ступени королева притормаживала, давая мне время отыскать тростью препятствие.

Впереди шёл король, шёл он неторопливо, уверенно, каждый шаг его сопровождался мелодичным звоном пряжек или шпор. В последнем я сомневалась, но кто знает, если на его сапогах шпоры, то, скорее всего, они были предназначены для красоты, чем для укрощения зверей.

Где−то между нами и королём шли близнецы.

В тот момент, когда мы остановились, я вдруг почувствовала, что успокоилась, словно смирилась с тем, чего была не в силах изменить. Мне оставалось лишь принять неизбежное, как должное.

− Мы пришли, − шёпотом сказала королева.

− Где мы? – спросила я.

− Перед нами храм и двери его открыты. Бог ждёт.

− Бог ждёт, − повторил её слова Будущий Король. – Я не хочу, чтобы ему пришлось ждать слишком долго.

− Иштер! – выкрикнула я.

Чувства мои менялись каждую секунду: мгновение назад я была спокойна, словно сытый удав, а сейчас готова была впасть в отчаяние.

− Я ухожу, Лануф, прости, если что не так… Прости, если не вернусь.

Я промолчала. Мне нечего было сказать. Он и так понял всё то, о чём я не стала говорить и старалась не думать. Я не могла и не хотела прощаться с ним. Подходящие слова никак не шли на ум.

Как хорошо порой не иметь глаз, потому что никто не сможет увидеть в них слёзы.

Безмолвно простившись с родителями, обняв напоследок брата, Иштер зашагал к храму. Я не могла его видеть, а теперь, возможно, я навсегда лишилась возможности слышать его и знать, что он жив.