Воспоминания. Том 2. Московский университет. Земство и Московская дума

При обсуждении сметы в Думе, первое, на что я напирал, это было возможное сокращение расходов. Я изложил собранию свой взгляд, который состоял в том, что при финансовых затруднениях следует воздержаться от всяких новых затрат, не отказываясь, однако, от поддержания того, что уже заведено. Шаг назад я допускал только в крайности, а до этого мы еще не дошли. В общих чертах трудно было, конечно, с этим не согласиться; но в приложении приходилось бороться главным образом с сопротивлением гласных третьего разряда. С одной стороны, они сильно домогались уничтожения поливки улиц, которая производилась только на главных проездах и не приносила пользы жителям отдаленных частей города. Это значило относительно городского благоустройства возвращаться к первобытному состоянию. Дума отвергла это предложение. С другой стороны, они настаивали на учреждении двенадцати новых училищ, о которых ходатайствовал Совет попечителей. Я говорил, что как скоро финансы города будут поставлены на надлежащую ногу, я первый буду стоять за это предложение, но при нынешнем положении благоразумие требует воздержаться от всяких новых затрат. В этом вопросе мещане и ремесленники находили поддержку в ревнителях просвещения из молодых купцов, главным образом в Лепешкине, который не внимал никаким увещаниям со стороны своих товарищей. Благодаря случайному составу собрания, вопрос о двенадцати новых училищах был решен утвердительно. Но это было мимолетное торжество. Учреждать их приходилось все-таки на заемные деньги, а при окончании обсуждений сметы я провел постановление, что все новые работы, падающие на заем, могут быть произведены только тогда, когда заем будет заключен. Это значило отложить дело до следующего года. Гласные третьего разряда вознегодовали; они хотели даже, пользуясь отсутствием купцов в летнее время, созвать экстренное собрание по требованию двадцати гласных, что допускалось законом, и этим путем провести свое предложение. Но я объявил, что такой шаг ни к чему не послужит: я созову собрание, если меня к тому принудят, но постановление все-таки не исполню, а представлю снова вопрос на усмотрение Думы при полном составе. Они отказались от своего намерения, а в следующую смету, которая была представлена уже без дефицита, я внес учреждение этих двенадцати новых училищ.

Насчет превращения краткосрочного займа в долгосрочный я поехал для переговоров с министром финансов в Петербург. Бунге иронически заметил мне, что Москва пожертвовала миллион на Красный крест, а потому должна довольствоваться дарованной ей милостью в виде высочайшей благодарности, а не просить о рассрочке долгов. Я отвечал, что этот долг проистекает вовсе не из пожертвованного миллиона, а накинут на нас после войны самим правительством, которое возложило на город все расходы по устройству набережной около храма Христа Спасителя, да кроме того надбавило 400000 рублей в год на содержание полиции. Я полагал, что, возложив на город такие тяжести, правительство обязано ему помочь. Бунге не мог с этим не согласиться и обещал устроить дело. Но Государственный банк объявил, что он по уставу не может делать долгосрочных ссуд иначе, как под залог процентных бумаг. Для этого нам нужно было выпустить городские облигации.

К той же необходимости я пришел и с другой стороны. Я видел, что при значительных финансовых оборотах города и не всегда своевременном поступлении доходов, городскому управлению весьма важно пользоваться иногда кредитом на более или менее короткие сроки. Всего лучше было иметь открытый текущий счет в каком-нибудь банке. Прежде нежели обратиться к государству, я собрал на совещание представителей самых крупных московских банков и предложил им открыть городу текущий счет. Однако ни один из них не выразил согласия на это предложение, которое непосредственных больших выгод не обещало. Аксаков приходил даже в негодование от такого равнодушия к городским интересам, хотя сам он стоял во главе одного из банков и присутствовал на совещании, а между тем никакой помощи не оказал. Пришлось обратиться к Государственному банку, но тот опять не мог открыть текущего счета иначе, как под залог процентных бумаг. Следовательно, и в этих видах надобно было выпустить облигации.