Восстание Бекингема

Народом? Нет, что-то с истиной не согласуется

Здесь, в этих слухах. Я слышала их распускает

Бекингем, что сам  и настоял на заключении

Принцев в Тауэре, а подпевает ему голосом

Вторым епископ Мортон. Да, всё это одной

Интриги звенья. И сплетена она во Франции.

И не иначе. И почерк этот мне знаком тем паче.

То короля Людовика рука. Но чем же мои дети

Ему помешали? Ведь, из-за этих слухов об их

Смерти всё так запуталось, что мне уже едва ли

Им в будущем вернуть престол удастся. И

Ричард теперь вряд ли усидит на троне. Тогда

Кого же захотят увидеть в Англии, в короне,

После всех этих перемен, наши французские

Друзья? Ужели Генриха Тюдора? Но зачем?

Чтобы сместить династию Плантагенетов

И завладеть их землями? Ну если так, тогда

И сыновья мои мешают им в осуществлении

Этой цели. И все мы – лишние фигуры в их

Игре. И я сама, и вся моя родня. И получается,

Я зря старалась, зря от закона здесь в аббатстве

Укрывалась, когда похитила английскую казну

И переправила её в Бретань в надежде себе

И детям там защитников найти и поддержать

Их средствами, чтобы они вооружёнными сюда

Приплыли и сыну моему корону возвратили.

Выходит, зря я на душу взяла тяжёлый грех?

И нет теперь надежды на успех, когда о смерти

Сыновей моих повсюду распускают слухи?

И даже если смерть их ещё не коснулась, они

Во мнении народа всё равно уже считаются

Умершими. Так что теперь о возвращении им

Английского престола никто уже и помышлять

Не будет. Никто, кроме меня. Надо подумать,

Что здесь можно сделать. Допустим, Ричард,

Подавив восстание, захочет опровергнуть эти

Слухи. Как он поступит,  чем он докажет свою

Невиновность? Единственное, что ещё здесь

Остаётся, это представить принцев подданным

На обозрение живыми и невредимыми. Но это

Связано теперь с огромным риском. К тому же

Люди могут не поверить, что им представлены

Не подставные дети, а сыновья мои родные,

Принцы крови. А это значит, что я тогда должна

Буду присутствовать на этом  опознании, чтоб

Подтвердить для большей убедительности, что

Эти дети – мои сыновья. Но ведь ещё до этого

Должна будет решиться и вся моя дальнейшая

Судьба, и будущее всех моих детей! Ведь я ещё

Преступницей считаюсь и Ричардом пока

Не прощена. Что если появление моё публичное

На опознании принцев в народе прежнюю обиду

Всколыхнёт? И ярость вызовет, и забросают нас

Камнями, –  меня, и сыновей моих несчастных,

А заодно и короля! Что станем делать мы? Когда

Это начнётся, нас даже стража королевская

Не защитит! А если ещё происки врагов к тому

Прибавить, что поспешили сыновей моих вдруг

Объявить убитыми? Тут и восстание вспыхнуть

Может с новой силой, если все эти саботажники

Начнут кричать и показания мои опровергать, и

Утверждать, что я обманываю их и на чужих детей,

На подставных, указываю, чтоб оправдать короля

Ричарда в глазах народа и этим заслужить себе

Его прощение! А если даже кто-то и поверит, что

Эти дети –  мои сыновья, а я – их мать и прежняя,

Ныне низложенная, королева, Елизавета Вудвилл,

Кто может поручиться, что нашими врагами

Не будет покушение на нас совершено и где-то там,

Поблизости, на крыше дома не будет целиться

В нас дюжина вооружённых лучников, стреляющих

Без промаха, чтобы открыто, при народе всех нас

Умертвить, а после обвинять короля Ричарда ещё

И в этом преступлении? Нет, о таком опровержении

Слухов об убийстве сыновей моих не может быть

И речи! Такая смерть ничем не лучше тайной,

Скрытой смерти! И значит, выход остаётся лишь

Один: позволить вторгнуться Тюдору в Англию

Для восстановления принцев в их правах наследных,

Для возведения на престол моего сына старшего,

Несостоявшегося короля, Эдуарда Пятого. Тогда

Уже смогу я подтвердить их личность достоверно,

Поклявшись на Святом Писании при народе. Тюдору

В благодарность за труды, отдам дочь старшую свою,

Елизавету, в жёны. Сама же я при юном короле

Эдуарде останусь Регентом до совершеннолетия его.

Ну, а пока Тюдор ещё не вторгся в Англию, я буду

Умолять короля Ричарда не проводить публичных

Опознаний принцев. Пусть опровергнет слухи об их

Смерти другим путём, не подвергая жизнь их риску...

                           Входит монах.

МОНАХ.

Миледи, к вам пришёл с визитом

Джон Элкок, епископ Вустерский.

ЛЕДИ ГРЕЙ.

Пускай войдёт.

                       Монах уходит. В комнату заходит Джон Элкок.

ДЖОН ЭЛКОК (доброжелательно).

Я вас приветствую в этой обители, миледи,

И полагаю, что пребываете вы в добром

Здравии. И слухи, что по Лондону сейчас

Разносятся, не испугали вас и не смутили.

Меня король направил к вам из Йорка,

Но перед этим он велел мне ваших сыновей

Проведать и письма их представить вам как

Доказательство того, что они живы и здоровы.

А слухи, что о них распространяют, ложны. (Подаёт два свитка.)

Вот эти письма. Как видите, чернила ещё

Свежие. Вы узнаёте руку ваших сыновей?

ЛЕДИ ГРЕЙ.

Да, узнаю. Мне можно переписываться с ними?

ДЖОН ЭЛКОК.

И с ними, и с королём, как только пожелаете.

В виду сложившихся особых обстоятельств

С сегодняшнего дня разрешена вам переписка с ними.

ЛЕДИ ГРЕЙ.

Мне можно будет повидаться с сыновьями?

ДЖОН ЭЛКОК.

Не раньше, чем король восстание подавит.

ЛЕДИ ГРЕЙ.

Вы видели сегодня сыновей моих?

Как выглядят они? Здоровы ли?

Вполне ли всем довольны? Надеюсь,