Восставшая из пепла

Парень выглядел искренним, и Лиза отчего-то почувствовала еще большую злость. Неужели это какой-то розыгрыш или телешоу? Надо вести себя сдержанно и профессионально.

– Паспорт, – сухо потребовала она.

– Дома забыл, – быстро соврал Матвей, и Лиза тут же поднялась, не выдержав:

– Не морочь мне голову! Если это какая-то тупая шутка…

Но Матвей не дал ей договорить. Доведенный до отчаяния всем, что обрушилось на него за последние несколько дней, он схватил незнакомую девушку за руку и попытался ее удержать. Словно прошлую беззаботную красивую жизнь, которая с молниеносной скоростью утекала сквозь пальцы.

– Понимаете, моя сестра в коме, все деньги уходят на ее лечение. Мама устроилась работать в больницу санитаркой, она работает там по ночам, но нам все равно не хватает, у меня еще есть младший брат, – бестолково заговорил он, а Лиза остановилась в недоумении. Парень говорил как человек в отчаянии, но его вещи…

– Да ты на одну свою куртку мог бы семью месяц кормить, – неуверенно возразила она.

– Правда? – Матвей выглядел настолько удивленным, что Лиза не смогла сдержать горестный вздох. Было совершенно очевидно, что он понятия не имел, сколько стоили его шмотки.

– Куртку мне купил папа, но он больше не живет с нами, ушел к своей секретарше, – внезапно выплеснул мальчик и закусил губу.

Лиза остановилась, на долю секунды застыла в раздумьях, а затем снова вернулась за стол. Ее отец бросил их с мамой, когда ей стукнуло десять. Тема секретарши задела ее даже больше, чем лежащая в реанимации сестра. Матвей же, казалось, не обратил ни малейшего внимания на ее движение.

– Сегодня утром мама пришла с работы, и я увидел, что у нее на сапогах порвалась подошва. – Он уже не мог сдержаться. В силу юного возраста был не в состоянии носить в себе весь кошмар, внезапно ворвавшийся в его жизнь. Ему крайне необходимо было обсудить это хотя бы с кем-то, чтобы не сойти с ума.

– Как со школой решать будешь? – совсем другим тоном поинтересовалась Лиза.

– Я буду приходить после занятий и работать сколько скажете, – Матвей ухватился за спасительную соломинку, полный решимости не упустить ее, – обычно у меня занятия до часу, два раза в неделю до двух. Если нужно, я могу приходить на час перед школой, – в отчаянии предложил он, пока еще слабо представляя процесс, но ощущая, что вот-вот и девушка согласится кинуть ему спасательный круг.

– До школы не надо, – помотала та головой, – приходи сразу после. Будешь помогать ребятам, официантом я тебя пока не могу поставить, слишком молодой. Но убрать, что-то принести, отнести, посуду помыть – это делать придется.

– Да без проблем, – просиял Матвей, и Лиза с внезапно нахлынувшей материнской нежностью отметила, что мальчик необычайно красив, – вы не пожалеете, правда!

– Надеюсь, – сурово кивнула Лиза и, немного подумав, добавила: – Чаевые мы тут делим на всех, так что будет тебе прибавка к зарплате.

* * *

К Маше домой он приехал поздно ночью. Бездумно колесил по городу в поисках кислорода. Казалось, кто-то вытряхнул все его запасы из атмосферы, неожиданно стало тяжело дышать.

Кирилл чувствовал себя мухой, попавшей в паутину. Было неприятно трепыхаться, понимая, что каждое движение, направленное на тщетную попытку освободиться, еще больше приближает к смерти. С улиц на него смотрело его собственное лицо. Гладкое, холеное, уверенное в светлом будущем и обещающее его согражданам. Такому человеку хотелось довериться, в то время как он не доверял самому себе.

Он уже не был уверен, что переезд к Маше был правильным решением. Просто поддался эмоциям, да деньги на гостиницы выкидывать не хотелось и давать толк пересудам. Но теперь он нервничал, ведь даже стены имели уши и глаза, а уж если речь шла об известных людях, то зрение и слух обострялись многократно. Вдруг кто-то узнает, что он бросил жену и троих детей, один из которых в реанимации, и ушел к собственной секретарше? Господи, какая пошлость!

К Маше не тянуло, он еще не отошел от утреннего происшествия с сыном. Первым порывом тогда было догнать Матвея и все объяснить, соврать что-нибудь. Но он решил этого не делать, дать время сыну и самому себе успокоиться и придумать более или менее правдоподобное объяснение.

Он заглянул в «Макдоналдс» в надежде, что у кого-нибудь возникнет желание тайком сфотографировать его и выложить фото в социальные сети, показав его близость к народу. Он сел возле окна на видном месте, чтобы ракурс был как можно более удачным.

Затем заглянул в круглосуточный супермаркет и спортклуб. И только когда часы пробили полночь и большинство порядочных граждан уже видели второй, а то и третий сон, он наконец-то поехал к Маше. «Домом» называть ее квартиру язык не поворачивался.