Восставшая из пепла

– А я надеялся, что вы здесь, – вместо приветствия произнес он, вваливаясь в палату и немедленно занимая ее всю. – Вот, вчера от бессонницы маялся, напек пончиков творожных. И рад бы сам все съесть, но совесть не позволяет. Разделите со мной?

Вместо ответа Лиля улыбнулась. Леня, осторожно поставив пакет на стул, присел на кровать рядом с Катей, погладил девочку по голове и взял за руку, осторожно подув на маленькие пальчики.

– Как она?

– Без изменений, – покачала головой Лиля и тут же, взяв себя в руки, постаралась звучать оптимистично: – Знаете, в ее положении это уже отличная новость!

– Конечно, – кивнул Леонид. Еще какое-то время он посидел молча, гладя дочь по голове, а затем кивнул на пакет: – Приступим?

– Вообще-то в палатах есть не положено, – заколебалась Лиля, внезапно ощутив, насколько проголодалась, но затем махнула рукой: – Но раз уж я тут все равно убираю, давайте сюда свои пончики! У меня есть чай!

Лиля взяла объемную сумку, в которой носила на работу сменную обувь и термос с горячим сладким чаем (единственное, что поддерживало ее силы среди ночи), но не успела ничего достать. Дверь палаты распахнулась, и в проеме появился букет цветов.

Вслед за ним вплыл Кирилл, улыбаясь, заранее довольный произведенным эффектом. Ему пришлось купить новый букет, утренний он подарил Маше в знак примирения, но новый был еще более роскошный, да и продавец сделала скидку на ночь глядя.

Он открыл было рот, чтобы произнести заранее приготовленную речь, но осекся, увидев Леонида.

– Кирилл? Ты что здесь делаешь, сюда нельзя с цветами, – неловко запротестовала Лиля, ставя сумку на пол и вскакивая со стула, неожиданно смущаясь и осознавая, что вся ситуация выглядит неоднозначно. И хотя за ней не было никакой вины, она все равно почувствовала себя виноватой.

– Так, – медленно протянул Кирилл, игнорируя слова жены о цветах и откладывая букет на стоящий возле двери стул, – значит, от своей жены ты избавился, теперь решил взяться за мою?

– Кирилл, немедленно уходи, – прошипела Лиля, бросая испуганный взгляд на Катю. Та оставалась безучастной к происходящему, но ей почему-то казалось, что девочка просто спит и они могут нарушить ее хрупкий сон.

– А можно на пару слов? – снова игнорируя жену, обратился Кирилл к Леониду, – извините уж, прерву ваш ужин.

Ухмыльнувшись, он кивнул на трогательный пластиковый лоток, в котором аккуратно лежали румяные круглые пончики. Точь-в-точь такие, как мама Лили жарила в детстве.

Леонид, отставив лоток в сторону и не говоря ни слова, вышел вслед за Кириллом в коридор. Лиля не смогла усидеть на месте и кинулась к приоткрытой двери.

– Так, значит? – Кирилл чувствовал себя странно, словно кто-то впрыснул в вены странный коктейль из ярости, страха, бессилия и непонимания.

К такому он был не готов. Кирилл не видел ничего страшного в собственной измене жене, физическое не считается, главное – сознанием не изменять. Но мысль о том, что рядом с Лилей может появиться другой мужчина, никогда не приходила ему в голову. И он понятия не имел, что делать в подобной ситуации и как реагировать. Поэтому поддался инстинктам. Едва Леонид показался в коридоре, Кирилл ударил его, вложив в удар все свое разочарование и злость на происходящее.

Ответный удар прилетел через секунду, и Кирилла отбросило к стене. Падая, он довольно ощутимо ударился головой, и это стало последней каплей. Встав на четвереньки, он, словно раненый зверь, находящийся на пределе возможностей, с ревом бросился на обидчика, стараясь повергнуть того.

– Вы что, с ума сошли? – ахнула Лиля, безуспешно пытаясь ввинтиться между дерущимися мужчинами.

Огромный коридор, в стены и пол которого, казалось, въелся неистребимый запах хлорки, в один момент наполнился странной смесью мужского пота, крови и того специфического запаха, которое тело выделяет, испытывая страх.

– Прекратите! – беспомощно воскликнула Лиля, но не успело ее восклицание раствориться в воздухе, как послышался грозный окрик:

– Что здесь происходит?

Завотделением! Он и так невзлюбил ее с первого дня, а после драки, которую тут устроили, и вовсе уволит!

В коридоре послышались тяжелые мужские шаги. Присутствие постороннего подействовало на дерущихся отрезвляюще. Они разошлись в разные стороны: – Леонид – потирая ушибленную скулу, а Кирилл – вытирая кровь, хлынувшую из носа прямо на новенький костюм.

– Сука, – прошептал он, доставая из кармана бумажные платки и безуспешно пытаясь привести себя в порядок, – я этого так не оставлю.

– Я тебя посажу за нападение на должностное лицо, – рявкнул Леонид и тут же повернулся к завотделением, строго смотрящему на мужчин, – следственные мероприятия.

– Да? А я думал – драка из-за женщины. – Он метнул острый взгляд в Лилю, и та отвернулась.

– Лиля, ты все равно вернешься, – наплевав на постороннего, с вызовом заявил Кирилл. Он понятия не имел, кто это такой, но даже если тот завтра побежит в газеты, то ничего плохого в этом Кирилл не видел. Расскажет, как он страдает у палаты впавшей в кому дочери, пытаясь вернуть неверную жену, сбежавшую к другому.