Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции.

Я ухожу из мира четких формв мир смутных очертаний,где нет ни ясных норм,ни творческих дерзаний.

Но я безмерно рад,что был когда-то зрячим,что видел и творилпо мере моих малых сил,пока Господь меня не попросил

уйти в мир смутных очертаний,где всё двоится и плывет,но, как и раньше, манит и зовет.

Димер (урожд. Бойко) Евгения Александровна

(род. 1925) – поэт, прозаик, эссеист

Родилась в Киеве. Мать её была врачом, а отец – агрономом-энтомологом. В начале Великой Отечественной войны отец ушел на фронт, и семья получила полуофициальное известие, что он погиб. Лишь в 1963 году стало известно, что он был ранен, но выжил. Но встреча с дочерью не состоялась: он умер в 1966 году, когда был уже куплен круиз в СССР с заездом в Одессу.

В сентябре 1943 году была насильно эвакуирована немцами в Польшу. Много раз попадала под артиллерийские обстрелы и бомбёжку. В Польше вышла замуж за инженера-строителя, вместе с фирмой переброшенного в Италию. Весной 1945 года муж был убит при налете американской авиации.

Мама, чтобы быть ближе к дочери, добровольно выехала в Германию. Работала в Баварии (возле Мюнхена врачом), лечила иностранных рабочих и фольксдойче (немцев из других стран). После капитуляции Германии женщины воссоединились. У Димер родилась дочь.

Чтобы избежать репатриации выдавала себя сначала за итальянку, потом полячку. Как польская беженка осенью 1945 года была принята в Мюнстерский университет, студенческое общежитие которого принадлежало лагерю беженцев Гревен (по названию города, где он находился). Мама (тоже ди-пийка) работала в двух лагерях (военных казармах): Райне и Эссен-Край.

В 1949 году Е. Димер окончила юридическо-экономический факультет Мюнстерского университета (Вестфалия), удостоилась степени магистра ив 1951 эмигрировала в США. С тех пор и до настоящего времени живет в штате Нью-Джерси. Пока овладевала языком, работала продавщицей в пекарне, моделью причесок, медицинской лаборанткой, ассистенткой фокусника. Когда выучила, больше 25 лет была переводчицей в суде. Вскоре по приезде в США вышла замуж. Является мамой и бабушкой двух внуков.

Стихи пишет с детства. Большое количество стихов написано в Италии, но все они сгорели в машине во время американской бомбёжки. Некоторые поэтесса потом восстановила по памяти. Первым читателем начинающего автора был Л. Ржевский, давшей ей ряд ценных советов. Поэтическим наставником Е.А. Димер был Б. Нарциссов[68], прививший ей интерес как к мировой поэзии, так и к русской XIX – начала XX века; учивший ее поэтическим размерам, приемам, но, к счастью, не сумевший внушить свойственный его собственной поэзии мрачный взгляд на жизнь. Дружба связывала Е. Димер и с Р. Березовым.

Судьба эмигрантки представляется юной поэтессе как «сложно напетая» русская песня, где радостное и грустное сливаются в один мотив («Две судьбы»). Через много лет поэтесса найдет для выражения судьбы чужестранки на улицах Бродвея удивительно трогательную и образную антитезу: нью-йоркская метель и русский подснежник. Но и видеть свет только «из своего окошка», замыкаться в своих эмигрантских проблемах поэтесса не намерена. Еще в 40-е годы она сумела услышать в магическом звуке скрипки предвестие того, что закат станет «розовым рассветом» («Варшава»). А в стихотворении «Красота» несколько наивно, но вполне искренне выразила уверенность, что в далекие времена «засияют счастливые лица». Не смогла поэтесса пройти мимо и американской трагедии 11 сентября. И хотя ее стихотворение «Пред циклом нулевым» с художественной точки зрения уступает тому, что обычно создает Димер, она не могла не написать его, откликаясь на трагедию своей второй родины. В поздних стихах поэтессы метафора жизни-песни получила второе дыхание. «Жизнь – песня. Она то грустна, то беспечна», – подводит итог своим многолетним размышлениям Е. Димер.

Эта жажда жизни выразилась и в интересе автора к путешествиям. Стихи о Пизанской башне или Мертвом море, с одной стороны, являются свидетельством тонкого видения поэтом деталей (солнце «катится золотой монетой»; «по-вдовьи рыдает залетная птица»; утесы и кручи, спускаются, «как верблюды к воде средь барханов»; Пизанская башня – «хромая»), с другой – неизменно переводят текст в философские размышления.

Впрочем, это относится и к стихам о войне. Достаточно вчитаться в удивительное стихотворение «Вагон на свалке».

Проза Е.А. Димер в еще большей степени, чем стихи, полна подробностями, деталями.