Вождь саамов (СИ)

Празднества растянулись на несколько дней, ибо Матс прибыл не просто так — ему был нужен особенный человек для племени: тот, чье семя плодородно (10). Йерк отдал ему одного из своих мужчин, и Матс щедро одарил за это племя.

— Слушай, а этот-то чего радуется? — тихо спросил Пал у Дагера, тыкая пальцем в широко улыбающегося мужчину. — В чужое племя ведь уходит!

— Так это ж Тико! А… ты ведь не знаешь, все время забываю, что ты не отсюда. Он лентяй и лоботряс, каких еще поискать. Но баб любит! Страсть как! Это ж для него мечта начинается, а не жизнь. Матс живет далече, у них там хворь лютая ходит, многие ждут помощника, который принесет счастье к их очагу. А у нас все почитай сами могут дитев завести. Даже и дома для помощника-то нет! Так что Тико повезло — будет теперь жить, не тужить.

На этом же празднике всклокоченный Ноак перед всей деревней невероятно громким противным голосом поприветствовал Пала и уверил, бросая на пришлого хранителя злобные взгляды, что будет рад, если иноплеменник применит свои знания в его деревне. Палу показалось, что уши мрачного парня были слишком красными и даже немного… измятыми? Наверное, тощий мальчишка начнет его ненавидеть еще более люто… Палу была неприятна эта мысль — он предпочитал быть со всеми в мире, а тут — не получалось.

Зато теперь Пал мог с чистой совестью пользовать людей своими зельями и принимать плату — местный хранитель позволил.

Йерк пришел к Палу через пару дней, к этому моменту хранитель уже составил примерный список из десяти кандидатур. Вождь помог Палу окончательно определиться, кого-то отсоветовав, а кого-то порекомендовав, а вечером к Палу в дом уже стучались мальчишки, держащие подмышками свои пожитки.

***

— Вроде удачно получилось, — произнес Йерк передавая блюдо с лепешками Лудде.

На деревню опустился вечер, делегация того наконец отбыла в сторону дома, можно было немного расслабиться. С помощниками тоже разобрались. Родители с удовольствием отдали детей обучаться приготовлению зелий, ведь это значит, что семья всегда будет иметь все необходимые притирки и мази, Йерк не сомневался: каждый из парней получил строгий наказ — слушать хранителя внимательно.

Теперь Йерк наслаждался спокойным отдыхом. Напротив него развалился Лудде, на его губах играла легкая улыбка, а взгляд был таким же, как тогда, после боя — нежным, лучащимся. Йерк грелся под ним, как ящерица на солнце. Вождя все еще немного смущало это отношение: и то, как спокойно Лудде воспринимал его вспышки, и то, как бесстрашно совался под горячую руку, не сомневаясь, что Йерк не причинит ему вреда, и то, как собственнически обнимал ночами. А ведь еще были горящие вожделением глаза, наглые, уверенные прикосновения, страстные поцелуи… Как отдашь такое сокровище обратно сморчку-Госте? Ну уж нет! Йерк решил — Лудде должен остаться с ним. А посох… ну, свой можно передать. Пусть только попробует кто-нибудь вякнуть! Но это все потом. Госта еще много сезонов будет крепко сжимать свой посох. Во всяком случае, Йерк на это надеялся. Сейчас же надо просто жить, наслаждаясь неожиданным счастьем.

Лудде угукнул в ответ на реплику Йерка и целиком запихал себе в рот лепешку — теперь долго будет сидеть и пережевывать. Йерк усмехнулся, глядя на усиленно работающего челюстями Лудде и отщипнул себе маленький кусочек — так удобнее.

— Все-таки Ноак меня беспокоит, — продолжил вождь. — Слышал, как он на меня орал, когда я про разрешение для Пала заговорил? Раньше никогда голоса не повышал… и чего завелся? Главное, такую ерунду нес… совсем разум потерял…

— Просто он его не любит! — не слишком внятно прошамкал Лудде, пережевывающий уже вторую лепешку.

В этот момент дверь в дом вождя распахнулась и внутрь буквально ворвался Дагер:

— Йерк, твой ненормальный брат только что при всем народе поцеловал Пала! Прибежал, начал орать, а потом… я ничего не успел сделать!

— Рыжики-пыжики!

Йерк вскочил, подхватил посох — символ власти вождя, он ему понадобится, возможно, для того, чтобы забить насмерть Ноака, и поспешил за Дагером — решать возникшую проблему.

— Или любит слишком сильно… — пробормотал себе под нос Лудде, взял с блюда последнюю лепешку, сделал пару глотков из бутыли и только потом последовал за мужем.

В племени саамов был один довольно-таки странный обычай: если кто-то, хотя бы и силой, вырвет у приглянувшейся красавицы поцелуй — свадьба неизбежна. Хочет того дама или нет, но замуж она выйдет. Насколько знал Лудде, сейчас в деревне была всего одна созданная таким образом пара, да и те поженились столь давно, что помнят Йерка сопливым малышом. К слову — мужчина прибег к столь радикальному способу лишь от того, что был беден, а отец невесты уперся и не желал назначить чуть меньшую лоболу, пришлось идти на отчаянные меры.

Об однополых «поцелуйных» браках Лудде не слышал.

— Я сейчас тебя! — раздался вопль Йерка и Лудде, запихав в рот очередную лепешку, припустил бегом, чтобы успеть спасти тощего брата вождя от заслуженной расправы.