Возьми, если сможешь

Ревербератор стократно мой вздох повторит.

Кто в Темноте за моею спиной парит?

Кто задавать заставляет ненужный вопрос?

Это не Я. Это Месяц Большой Темноты…

– Шалишь, Валерон, Месяц Большой Темноты давно кончился, февраль уже, день всё прибавляется и прибавляется. Уходит темнота…

Лерка не слышала, когда Лена вышла из кулисы. Она стояла в глубине сцены, почти у задника и совершенно серьёзно смотрела на неё.

– Грустно тебе?

– Лен, ерунда, от чего мне грустить…

– Да ты, Лерка, по-прежнему мечешься, всё никак выбрать не можешь. Что я, не вижу… Пойдём, Лерка, винца выпьем, что ли, ну их, этих мужиков. Время ещё детское, пойдём, там уже гитару достали, споём чего-нибудь, типа, «Ну, хочешь, я выучусь шить…».

Она обняла её и повела в кабинет. Там дым стоял коромыслом, вразнобой пели песни. Они присоединились к компании, расположившись за столом, и включились в общий хор. Было так душевно, все собравшиеся знали друг друга давным-давно, дружили, общались и по работе, когда-то, в пору расцвета бардовской песни, участвовали в сборных выездных концертах на рыбацких песках, маленьких оленеводческих посёлках, в училищах и даже на зонах. Лерка вспомнила один такой концерт, их клуб авторской песни выступал в клубе исправительной колонии общего режима. Их провели через КПП в клуб, разглядеть окружающий пейзаж было невозможно, было холодно и темно. Она вышла на сцену, практически не видя зала, гитара казалась тяжёлой и всё норовила вывалиться из рук. Пела, почти не слыша себя, думала совсем о другом. В это время в таком же унылом, плохо освещённом зале за тысячи километров отсюда мог сидеть Володя в такой же унылой серой робе и слушать такой же самодеятельный концерт… И пела она в тот момент только для него, да так, что удостоилась потом удивлённого взгляда руководителя клуба, профессионального музыканта, он сказал ей уже в автобусе, по пути домой:

– Лера, не узнаю тебя, ты сегодня так пела, прямо как Алла Пугачёва, что-то случилось с тобой?

Лерка отмахнулась:

– Скажешь тоже, песня уж больно душевная.

Силилась сейчас вспомнить хотя бы текст, ничего не получалось, там было что-то о войне, о письмах с фронта… Символично, конечно – у каждого своя война, и она своего солдата всегда найдёт…

Она шепнула Лене:

– Лен, одиннадцать уже почти, пойду я. А ты сиди, завтра выходной, спешить некуда.

Свистунова кивнула, глаза её были уже слегка осоловевшими, она помахала ей вслед и снова включилась в общение.

Лерка из вестибюля вызвала такси и уже через две минуты ехала по направлению к дому.

В квартиру заходила на цыпочках, дверь закрывала тихо, но, уже сняв шубу, услышала голоса. Это было неожиданно, ни о каких гостях Сергей её не предупреждал, она тоже никого не ждала.

Лерка замерла в прихожей. Эти два голоса она не смогла бы перепутать ни с какими другими. Ну, надо же, на моей же кухне…

– Нет, Вовчик, забудь, это не про нас, там всё уже давно поделено. Ты один раз уже вписался с этим участком в горах, я потом долго концы подчищал. Сказать не могу, чего стоило признать результаты тендера недействительными. Ладно, не парься, дело давнее, забыли. По ЖКХ посмотрим, пока тут всё свободно, начинаем сюда работать. Тебя Ядрихинский по рыбе прислал, начинай. Что есть?

– Смотри, ООО чистое оформили, учредитель там один, физическое лицо.

– Кто такой?

– Нормальный парень, проверяли, чистый, да он здесь и не появится. Генеральную доверенность сделали.

– С ОКВЭДами что? Только переработка или ещё есть?

– Обижаешь, там добыча вместе с деятельностью судов, задействованных в добыче, переработке и консервировании рыбы. Потом воспроизводство биоресурсов искусственное, переработка и консервирование стационарные, продажа и тэдэ, и тэпэ. Вот, все они тут.

– Про воспроизводство хорошо, можно будет типа контрольный лов даже осетровых делать. Пойдёт. Рыболовство во всех водоёмах оформили?

– Да, морское, речное и озёрное.

– Нормально. Тут в озёрах гольца много, икра у него красная, не хуже самой дорогой дальневосточной, а себестоимость её на порядок ниже. Так, всё. Потихоньку начинаем завод банкротить. Езжай домой, не вижу вообще смысла твоего приезда сюда. Можно было обо всём по телефону поговорить, ничего особо секретного тут нет. Я уже все документы подготовил, всё на подписи. Как только будет можно оформлять, я тебе позвоню. Только, знаешь…

– Что?

– По-дружески прошу, не трогай Лерку.

– Ну, во-первых, друзья мы с тобой так себе… Наша Лерка…

– Вовчик…