Возрождение

Но ничего не кончилось. Три дня назад, седьмого октября, она вошла в ювелирный магазин Дэвида в Броукен-Эрроу, городке к юго-востоку от Талсы. С собой у нее была хозяйственная сумка. Оба продавца узнали девушку, потому что она несколько раз заглядывала к ним после своего звездного часа на представлении Джейкобса. Один из продавцов спросил, чем ей помочь. Кэти, не говоря ни слова, прошла мимо к витрине, где лежали самые дорогие украшения. Она достала из сумки молоток и разнесла витрину вдребезги. Не обращая внимания на вой сигнализации и два пореза, которые пришлось потом зашивать («И от них останутся шрамы», — сокрушался ее отец), она сунула руку внутрь и достала пару бриллиантовых сережек.

— Они мои, — сказала она. — Подходят к моему платью.

Морс уже заканчивал свою историю, когда рядом возникли два здоровяка в черных футболках с надписью «Охрана».

— Какие-то проблемы? — спросил один из них.

— Нет, — сказал я. Так оно и было. То, что он мне все рассказал, окончательно развеяло остатки его ярости — и это было хорошо. Но при этом он словно бы сдулся, и это уже было не так хорошо. — Мистер Морс как раз уходит.

Он поднялся, сжимая в руках стакан с остатками колы. Кровь Чарли Джейкобса на его костяшках уже начинала высыхать. Он смотрел на нее и как будто не понимал, как она там оказалась.

— Науськивать на него копов ведь без толку, верно? — спросил он. — Они скажут, что он всего лишь сделал снимок. Черт, да он даже денег за него не взял.

— Пойдемте, сэр, — сказал один из охранников. — Если вы хотите посетить ярмарку, я с радостью поставлю вам на руку печать.

— Нет, сэр, — ответил Морс. — Моей семье хватило этой ярмарки сполна. Я иду домой.

Он пошел, потом обернулся.

— Такое уже случалось, мистер? Он уже свихнул кому-нибудь мозги так же, как моей Кэти?

«Что-то случилось, — подумал я. — Что-то, что-то, что-то».

— Нет, — сказал я. — Никогда.

— Так вы мне и сказали. Вы же его агент.

Потом он ушел, опустив голову и не оборачиваясь.

Джейкобс уже сменил запачканную кровью футболку и прижимал к распухающей губе кухонное полотенце со льдом. Я пересказал ему историю Морса, он выслушал ее и сказал:

— Повяжи мне галстук заново, пожалуйста. Мы уже опаздываем.

— Так, — сказал я. — Подождите. Вам нужно что-то с ней сделать. Вернуть все на место, как вы сделали со мной. С этими наушниками.

Он посмотрел на меня почти с презрением.

— Думаешь, дорогой папаша даст мне приблизиться к ней хоть на милю? Кроме того, эта проблема… эта ее мания… пройдет сама по себе. С ней все будет в порядке, и любой более или менее приличный адвокат докажет, что она была не в себе. Бедняжка отделается предупреждением.

— Все это для вас не в новинку, верно?

Он пожал плечами, глядя в мою сторону, но избегая смотреть в глаза.

— Иногда случаются побочные эффекты, да, но таких впечатляющих случаев, как с мисс Морс, еще не бывало.

— Вы только учитесь, так? Все ваши клиенты — подопытные кролики. Просто они об этом не знают. Я был подопытным кроликом.

— Тебе сейчас лучше или нет?

— Лучше.

Если не считать ночной сцены с вилкой, конечно.

— Тогда, пожалуйста, повяжи мне галстук.

Я едва не отказался. Но, хотя я на него и злился — особенно на то, что он прокрался через заднюю дверь и вызвал охрану, — я был у него в долгу. Он спас мне жизнь, и это само по себе уже что-то да значило, но главное — теперь эта жизнь была трезвой.

Так что я повязал ему галстук. Мы провели представление — и не одно, а целых шесть. В небо взмыли прощальные ярмарочные фейерверки, и толпа ахнула, но когда Дэн, Молниеносный Портретист, творил свою магию, она ахала куда как громче. И когда девушки под мои гитарные переходы с ля-минора на ми-мажор изумленно-мечтательно смотрели, как их лица появляются на огромной декорации, я гадал, которая из них вскоре обнаружит, что частично лишилась рассудка.

Конверт, подсунутый под мою дверь. Дежа вю, снова и снова, как сказал бы Йоги. Только в этот раз постель я не намочил, нога не болела, грипп меня не мучил, дрожь от жажды немедленно вмазаться меня не колотила. Я наклонился, поднял конверт и открыл его.

Мой пятый персонаж не любил долгих прощаний, что правда – то правда. В конверте лежал другой конверт, с билетом на поезд, к которому был прицеплен листок бумаги. На листке была написана фамилия и адрес в городе Недерленд, штат Колорадо. Ниже Джейкобс нацарапал три фразы: «Этот человек поможет с работой, если она тебе нужна. Он мой должник. Спасибо за галстук. Ч.Д.Дж.»