Возвращение к людям

      Теперь полностью подтверждалось, что из-за скалистой гряды, отделявшей город и степи, мы оказались полностью отрезаны от этой долины. Мы не знали, так ли обстоят дела далеко от нас - там, где сами уперлись в желтые земли и подверглись нападению дикой стаи больших собак, но могли предполагать - далекие выжженные земли к юго-востоку от города, могут соприкасаться с долиной. Если нет, то в этих скалах, наверняка, должен быть проход, по которому и стая, и жуткие Бурые, проникли в наши степи. Но, и я, и Ната, хорошо помнили, что в сплошной стене хребта не имелось ни одной, пригодной лазейки - только монолит!

      - Через желтые пески…

      - Или, прошли отсюда, как мы сами. А потом, скитаясь, дошли до восточной окраины…

      Теперь стало понятно, почему животный мир степей был так скуден - попасть в них могло только редкое животное. А если и попадало - собаки, которые там поселились, быстро их истребляли. По-видимому, сами собаки тоже попали в наши края случайно. Но самые дальние земли - а за них я считал край огромного болота, тоже могли иметь проход в долину - если принять за веру, что какая-то его часть достигла этой каменной стены. Нам, несказанно повезло, что мы сумели беспрепятственно пройти через их владения - столкновение на открытом месте могло окончиться непредсказуемо…

      Ната высказала предположение:

      - Они могли все погибнуть - во время наводнения!

      - Или уйти в степи…

      Я еще раз осмотрел ногу девушки. Она продолжала набухать, словно ее изнутри накачивали воздухом. Но при этом, Ната не чувствовала боли, что было само по себе поразительно. Но и идти, как раньше, тоже не могла - стопа ее просто не слушалась…

      - Это может перекинуться на всю ногу?

      Она с тревогой ждала моего ответа. Я пожал плечами - введенный ей укол почти не дал результатов, и все наши познания в этой области оказались слишком скудны, чтобы принять какое-либо решение. Я также тщетно искал следы от укусов - те уже полностью затянулись, и ничто больше не указывало на то, что Ната подверглась нападению какого-то насекомого или, может быть, змеи…

      - Я не знаю. Неужели ты ничего не чувствуешь?

      - Совсем. Вся нога, до колена - будто отсутствует…

      Мы, все-таки, нашли подорожник - он почти не изменился, став только намного выше, чуть ли не в человеческий рост! Ната велела оторвать листок, ставший размером с огромное блюдо, потом растереть его, чтобы появился сок, и, щедро намочив бинты собранной кашицей, я обмотал ее стопу и ногу до колена. К нашему общему облегчению, примерно через час она заявила, что снова чувствует ногу и даже может полегоньку идти. Я же корил себя за то, что вовремя не высосал этот яд из крохотной ранки…

      Переход от дня к ночи здесь был заметнее, чем в городе, среди руин. Небо стало чернеть очень быстро. Едва только солнце, перевалив через сразу потемневшую реку, скрылось за горизонтом - долину начало заливать мраком… И, чем темнее становилось внизу, тем загадочнее становился ее вид. А когда стало так темно, что разглядеть что-либо, стало уже трудно - замелькали яркие огоньки, словно стаи светлячков поднялись ввысь и принялись исполнять свой завораживающий танец.

      - Что это?

      - Видишь, какая закономерность?

      - Нет…

      - Все огоньки по парам... Это глаза, Ната. Глаза животных, ведущих ночной образ жизни!

      - И мы можем их увидеть даже отсюда?

      - Возможно, мутация изменила способность отражать свет… И теперь он виден очень далеко! А может быть, это просто, летающие насекомые...

      До нас донесся заунывный вой. Угар, до этого, спокойно лежавший на боку, сразу вскочил и напрягся.

      - Тихо, Ната... Молчи.

      Вой повторился. Угар весь подобрался. Я видел, как он набирает воздух, готовый ответить на вызов этого невидимого зверя своим рыком.

      - Ррр…Гау!

      Угар, весь дрожа, не отрывал взгляд от темноты, наполнившей долину. Ната, неслышно ступая, встала рядом с нами.

      - Кто это, Дар?

      - Может, большая кошка… Может - очень большая кошка! Не знаю. Нужно дождаться рассвета. Видишь, что нас ожидает, попади мы туда под вечер…

      Мы обнялись и стали наблюдать за ночной жизнью, раскинувшейся поодаль, долины. Мгла, вначале заполнившая все, остановилась на каком-то пределе - и сразу рассеялась, едва из-за далеких гор, вырвалась на свободу огромная серебристо-желтая, луна. Тьма отступила, позволив смотреть на все при холодном отражении ночного светила. Видимость, хоть и не такая, как днем, появилась, и мы могли разглядеть многое, с вершины холма, на котором находились. Вой больше не повторялся - ответ Угара заставил замолчать хищника, и пес, понемногу успокоившись, вновь улегся на землю.

      Простор и широта, открывшиеся нашим взорам, поражали… На мой, невысказанный вслух, вопрос, Ната ответила очень просто: