Возвращение на Трэдд-стрит

– Нет, где показывают людей со странными навязчивыми идеями. – Он наклонился и взял что-то с одной из полок. – Что это?

Я попыталась сесть, но сдалась и в результате плюхнулась на подушки и Генерала Ли.

– Это один из твоих подарков. Тебе не положено его видеть.

– Что это такое?

Он уже держал подарок в руках.

– Это кожаная картотечная коробка. Она растягивается. На обратной стороне твои инициалы, – робко сказала я.

Джек перевернул ее и пристально изучил три буквы.

– Очень приятно.

– На твоем рабочем столе вечно царит жуткий беспорядок, и я подумала, что это поможет тебе упорядочить твои заметки, когда ты работаешь. Таким образом, твои листы не будут разбросаны по всему столу.

Джек лукаво посмотрел на меня.

– Вообще-то, некоторым так лучше работается.

– Не понимаю, как такое возможно. Лично меня это бесит.

Он снова наклонился и взял небольшую обтянутую кожей коробочку с тисненой надписью «Ювелирный магазин Крогана».

– Что это?

Я сокрушенно вздохнула.

– Готова поспорить, что в детстве, когда твои родители не видели, ты крался вниз и открывал все подарки, а потом снова их заклеивал.

– А ты так не делала?

– Я была лишена такой возможности. Рождество в нашем доме было чем-то вроде случайности. У нас с отцом обычно даже не было елки. Наверно, именно по этой причине я слегка помешана на рождественских приготовлениях. Возможно, это звучит глупо, но в числе вещей, которых я больше всего жду как будущая мать, – это рождественское утро. Особенно когда дети еще маленькие. – Я помолчала. – Надеюсь, мы сможем решить эту проблему, чтобы нам не проводить с ними праздники по очереди. Поскольку Нола уже практически моя, а твои родители и мои – хорошие друзья, мы могли бы праздновать праздники и дни рождения вместе.

Джек посмотрел на коробку, но не раньше, чем я заметила выражение его глаз. Мне показалось, что он сердит. Или это просто игра света?

– Смотрю, ты уже все продумала. Ты и твое планирование. Тебе в пору быть пятизвездочным генералом.

В его голосе слышались резкие нотки, но прежде чем я успела спросить почему, Джек сказал:

– Могу я ее открыть? Тогда мне не придется ее заворачивать.

– Давай. Но завернуть ее я все равно тебя заставлю, чтобы ты снова открыл ее рождественским утром.

Он подошел к кровати и на этот раз сел, но очень осторожно, чтобы не прикасаться ко мне. Сняв с коробки крышку, он положил ее на сложенное покрывало, затем раздвинул папиросную бумагу и посмотрел на складную серебряную рамку. Я уже поместила в центр фото Нолы, а с обеих сторон ультразвуковые снимки близнецов. Джек долго и молча рассматривал их.

– Думаю, после рождения близнецов их можно будет заменить настоящими фотками. Хотя что-то подсказывает мне, что выбрать две самые лучшие будет трудно. Фотогеничность – семейная черта Тренхольмов. Даже снимки УЗИ и те милые. Клянусь, на одном из них ребенок улыбается в камеру. А фотка Нолы как будто взята с обложки Vogue. Я уже не говорю о фото на задней обложке твоих книг или на водительских правах. Интересно, кто делает такие хорошие снимки? Или это фотошоп?

Ничего не ответив, Джек продолжал рассматривать снимки. Не в силах выносить его молчание, я что-то залепетала, лишь бы заполнить тишину, а заодно заблокировать то, что он мне скажет. Уголки его губ приподнялись, но его улыбка была грустной.

– Когда я начинаю думать, что у тебя нет сердца, ты вдруг делаешь такие вещи.

Я оторопела. Что на это ответить? Я была одновременно уязвлена и тронута, и что бы я ни сказала, все было бы не то. И я промолчала. Джек встал, поставил коробку с рамкой обратно в шкаф и закрыл дверцы.

– У тебя наверняка есть еще один шкаф для оберточной бумаги, скрепок, фломастеров и тому подобного? – Джек поднес палец к губам. – Не говори мне сейчас, подожди до завтра. На сегодняшний вечер мне хватит одной твоей привычки. Вторую мне не вынести.

Я прищурилась, глядя на него, но он уже подошел к раскладушке и лег.

– Джек?

– Ммм?

– Можешь выключить свет? Мне тяжело вставать с постели.

Он встал и пересек комнату, чтобы щелкнуть выключателем. Я поедала глазами его обтянутый футболкой торс. Может, мне повезет, и я увижу его во сне? Выключив свет, Джек снова заполз на раскладушку. Я лежала неподвижно, прислушиваясь к его дыханию.

– Джек?

– Да, Мелли?

– Помнишь, как ты спал со мной в моей постели, чтобы нам обоим было удобнее?

– Да.

– Ты можешь сделать это снова. Если хочешь. Вряд ли тебе удобно на раскладушке. Ведь твоя спина понадобится тебе, чтобы поднимать ребенка.

Он ничего не сказал, но я услышала, как он встал с раскладушки, а затем почувствовала движение на другой стороне матраса.

Я затаила дыхание, ожидая, когда он придвинется ближе.

– Тебе удобно? – спросил он.

– Нет, – ответила я, обнаружив, что в темноте быть с ним честной гораздо легче.

Не говоря ни слова, он придвинулся ближе и прижал меня к себе. Взяв одну из маленьких подушек, которые теперь были неотъемлемой частью моей кровати, он без каких-либо подсказок с мой стороны принялся раскладывать их там, где им полагалось быть.

– А сейчас?

– Нормально, – сказал я, расслабляясь. – Джек?

– Ммм?