Возвращение Одиссея. Будни тайной войны

– Не надо... – лениво-вальяжным голосом протянула Хелен, – зачем. Не надо. – Она сейчас полулежала в живописной позе вакханки, облокотившись на подушку и подперев кулачком левую щечку, и бесстыдно-оценивающим взглядом рассматривала уже потихоньку грузнеющую, но в целом весьма и весьма неплохо сложенную фигуру мужчины, в полный фас стоящего сейчас перед ней в костюме Адама, на фоне уже все более и более наливающегося утренним светом оконного задника.

– А... что надо? – спросил мужчина, чувствуя себя немного неловко от направленного на него взгляда, все больше и больше фокусирующегося на верхней части нижней половины его экстерьера.

– А надо... не быть эгоистом и предложить девочке тоже покурить. За компанию. Только, ради бога, не «Мальборо». Достань там моих, из сумочки.

Через минуту «Адам» уже сидел на кровати, по-турецки поджав под себя ноги, и, положив перед собой овальную ониксовую пепельницу, подносил огонь к кончику тонкого белого карандашика «Вирджинии Слимс», противоположный кончик которого был зажат в пухленьких губках полулежащей напротив него одалиски.

Несколько затяжек они сделали молча. При этом одалиска продолжала все так же бесцеремонно разглядывать прежний объект в его уже новом, сидячем состоянии. Заметив, что объект, встретившись с ней взглядом и не выдержав этот взгляд, нахмурился и понуро опустил вниз глаза, она вопросительно подняла брови:

– Что... такое?

– Ничего.

– Почему ты не смотришь мне в глаза?.. И... почему не отвечаешь?.. Да что, в конце концов, случилось?

– Хелен... скажи мне прямо. Я... действительно что-то для тебя значу? Не бойся сказать правду... Как-то меня обидеть. Я все пойму. Для меня сейчас самое главное – это просто знать...

– Господи, да неужели ты этого еще не понял. Весь вечер ему вчера талдычила одно и то же, и все впустую. Да дороже тебя у меня никого на свете нет, дурачок.

– Честно?

– Посмотри мне в глаза. Посмотри. Посмотри. Я тебя когда-нибудь обманывала? Я имею в виду... в чувствах. Да, конечно, разные подонки могли пользоваться моей слабостью и... наивностью... добротой... чтобы использовать меня для своих гнусных целей. Но... когда речь идет о... высоких... возвышенных чувствах... о страсти... тут меня уже ничто не заставит солгать. Всегда говорю... одну только правду. И... ничего, кроме правды. Прямо в лицо. Если человек мне безразличен, так и говорю ему – извини, приятель, увы, но мое сердце отдано другому, попытай счастья где-нибудь в другом месте. Ну а если уж кого полюблю, то... то... ну вот, опять ты заставляешь меня плакать. Опять... терзаешь мое сердце. Сомневаешься во мне... не веришь.

– Нет, девочка моя, что ты, нет. Как ты можешь только такое говорить. Я тебе не верю! А кому ж мне еще верить... в этой жизни. Просто... понимаешь... для меня сейчас наступает такой период... Очень сложный период... Мне ведь... в самом скором времени... придется вернуться...

– Я знаю.

– И... неизвестно на какой срок. Может быть... может быть... надолго. Может быть, даже очень и очень надолго.

– Ну, что ты, глупенький, прекрати. Что за мысли тебе только в голову лезут. Ни о каких долго даже речи быть не может. Ты слышишь, не может быть даже и речи. Мы скоро опять будем вместе. Я в этом просто уверена. На сто процентов. Не может быть даже никаких сомнений. Я все сделаю ради этого. Из кожи вылезу. А... ты?

– Ты еще спрашиваешь. Все, что от меня будет зависеть. Все возможное и невозможное. Но... в любом случае... в любом случае потребуется несколько лет, чтобы мы, наконец, смогли...

– Ничего. Не беда. Я подожду. Я буду... как... как Пенелопа.

– Как кто?

– Как Пенелопа, гречанка из басни... Буду терпеливо ждать своего Одиссея... забыв обо всех остальных мужчинах... Пока он не вернется ко мне, после всех своих... странствий и мытарств... Чему ты улыбаешься? Я сказала что-нибудь смешное?

– Да нет. Просто... такие сравнения... Самсон... Одиссей.

– Не Самсон. Забудь о Самсоне. Одиссей. И только Одиссей. Такой же сильный... Смелый... Умный. Прирожденный победитель.

– Победитель? Или?..

– Победитель. Только победитель. Ты им будешь. Обязательно. Непременно. Я уверена. У тебя все впереди. Проиграна битва, но не война. Ты еще все наверстаешь. Немудрено. Ведь в твоих руках будет... ключик от... такой волшебной кладовой. Где спрятано... что?.. Настоящее золотое руно. Которое ты будешь потихонечку... чик-чик, чик-чик. По волосику, по клочочку. И все будет тип-топ. Главное только, внимательность и осторожность. Чтобы этот не заметил...

– Кто?

– Ну как его звали... Здоровый такой, одноглазый. Который руно это охранял. Циклоп.

– По-моему, ты чего-то все... в одну кучу намешала. Одиссей, циклоп, руно.

– Да какая разница. Я же образно. Руно – это та информация, которую ты превратишь в золото.

– Какое золото?

– То самое, которое ты вытянешь из этой вонючей конторы. Ты им сведения, они тебе бабки. Между прочим, напрасно улыбаешься. Надо отдать должное... уж что-что, а когда речь идет о вещах стоящих, они готовы раскошелиться... без малейших колебаний. Поверь мне, я знаю.

– Верю.