Возвращение в Египет

Со времен Величковского мы убеждены, что душа человека велика, в ней легко уместятся и Египет, и Земля Обетованная, и Красное море, то есть всё, потребное для Исхода. И еще верим, что страдания мира – лишь отблески, отражения страстей, соблазнов, что мучают какого-нибудь старца, когда, из последних сил борясь с грехом, он взывает к Господу.

Дядя Евгений – Коле

Все эти поиски внутри себя правды, Святой Земли, напряженные перекочевки, Исходы из Египта и неизбежное, как бы далеко ни зашли, возвращение обратно – жизнь, к которой мы приноровились.

Дядя Петр – Коле

В нас тоска по ушедшим временам. После брака Ивана III с Софьей Палеолог, «как пришли сюда греки, так земля наша и замутилась». Артемий прав. Нет сомнений, что и при Никоне, если бы не те же греки, не довели бы дело до раскола, и без малороссов, что в XVIII столетии занимали чуть ли не все епископские кафедры в России, зарастили бы рану, договорились со староверами. Вовне агрессия, а внутри иноплеменные соблазны, оттого робость, неуверенность. Сотни лет не умели воевать в чистом поле без татар, потом воевать и управлять без немцев. Конечно, когда зло в тебе самом, от него не отделишься и не спрячешься, не укроешься и не убежишь. Но, может, в том и суть избранного народа – принять в себя грехи мира и здесь, с Божьей помощью, их отмолить, упокоить.

Дядя Валентин – Коле

Разобраться со всем этим выходит у немногих.

Дядя Петр – Коле

Впрочем, дорога – молитва да покаяние – ясна и так.

Дядя Ференц – Коле

В «Выбранных местах…» Гоголь писал одному из корреспондентов, что крестьянам следует объяснить, что у каждого своя работа, свое предназначение: кто-то помещик, кто-то пашет землю и платит подати, а кто-то за всех молится Богу. Ныне на эту проблему смотрят по-другому. Вернадский, Гастев убеждены, что надо не объяснять, а с рождения так воспитывать человека, так его специализировать, чтобы иное никому и в голову не пришло.

Дядя Юрий – Коле

Раньше Величковский и избранный народ, теперь Вернадский со своей ноосферой. В любом случае, от себя не убежишь. Раз что Израиль, что Египет – одно, то Исход не есть путь к Богу, и жертва, которую Он от нас ждет, другая.

Дядя Святослав – Коле

Если Вернадский прав, а он прав, какое добро и зло, смерть и воскресение, коли всё то, что под землей, то, что на земле, и то, что над землей, – единый и бессмертный организм!

Дядя Степан – Коле

С твоей подачи перечитал Вернадского и думаю, что его ноосфера – это Рай, всамделишный Рай до грехопадения. Тем, кто в нем живет, что добро, что зло еще неведомо.

Коля – дяде Петру

Думаю, ты возводишь на Вернадского напраслину. Мне кажется, он лишь понимал жизнь как аккорд, как нечто, что призвано упорядочить звуки, привести их в правильное органическое единство.

Колодезев – Коле

Возможно, тебе будет интересно, что там же, в Полесье, где подвизался твой Чичиков, был в свое время весьма известный синодальный монастырь. В числе его братии был и дед знакомого мне Лошадникова – тоже великий плакальщик.

Коля – дяде Петру

Колодезев пишет, что, сторонясь споров о Египте и Земле Обетованной, Лошадников говорил, что как Рим – всемирная блудница – сумел сделаться Святым городом, так и нам следует не бежать сломя голову бог знает куда, а шаг за шагом устроить свою землю, привести ее в должный вид.

Колодезев – Коле

Дед Лошадникова в начале тридцатых годов XIX века стал насельником небольшого общежительного монастыря в Полесье. Братия его слыла последовательницей известного подвижника Паисия Величковского, то есть монахи считали, что спасение любого из них, как бы ни был он предан Богу, в одиночку невозможно. По отдельности они нечто вроде руки, ноги или сердца, лишь совместное молитвенное предстояние сводит их в единое тело. Голова его – Христос, они, смиренные схимники, – тулово, а все целокупно подобно первочеловеку Адаму. До грехопадения идти и идти, и пока Адам такой, каким он и был сотворен Господом. Денно и нощно молясь, монахи безо всякой жалости изгоняли за пределы обители любые страсти и искушения и вскоре сподобились того, что территория монастыря стала явственно напоминать Рай Господень. Макушка холма, обнесенная невысокими кирпичными стенами, внутри которых не было ни греха, ни зла, ни страданий. Один из монахов был великим плакальщиком, другой молитвенником, третий провидел будущее, все его горести и беды, и когда они сообща о чем-нибудь просили Господа, Он редко им отказывал. Обычно же соглашался, всё делая по их слову.